Тьма

Соберись, Кейт. Я фокусируюсь на дороге к гостиной, мысленно рисуя карту, потом вслепую пробираясь к дальней стене. Прощупывая дорогу пальцами, я иду вдоль коридора, отсчитывая двери, отгоняя болезненный страх, что кто-то может наброситься на меня в любой момент.

Услышу ли я их приближение?

Рука натыкается на пустоту. Я поворачиваю налево в сторону гостиной. Что, если ты столкнешься с убийцей, спрашивает другая часть меня. Что именно ты будешь делать?

Ударю его фонариком?

Секунду спустя нога подворачивается на чем-то, и я валюсь на пол, махая руками в попытке смягчить столкновение. Колено пронизывает такой болью, что мне кажется, я потеряю сознание. Я лежу в темноте, ожидая, пока агония отступит. Когда я встаю, опираясь на руки, пальцы сжимаются вокруг маленького шарика.

Я поднимаю его, чувствуя резьбу на его поверхности. Господи. Я чуть не сломала шею об один из гребаных мячей для гольфа Сандрин.

Ее прощальный выстрел. Я почти смеюсь от абсурдности произошедшего.

Засунув мяч в карман, я поднимаюсь на ноги и тут слышу его. Отчетливое потрескивание, сопровождаемое мимолетной вспышкой статического электричества, прямо впереди.

Я застываю, с застрявшим в горле сердцем.

О боже. Здесь кто-то есть, со мной, в темноте.

Я вглядываюсь в окружающую черноту, прислушиваясь, пытаясь не дышать и не издавать звуков. Не осмеливаясь двигаться, боясь выдать себя треском статического электричества.

Время замедляется и растягивается. Я жду еще одного треска выстрела, удара пули. Буханье сердца заполняет голову, такое громкое, что я боюсь, его могут услышать.

Внезапно раздается крик неподалеку.

Элис.

Наплевав на осторожность, я включаю фонарик и несусь в направлении гостиной, игнорируя протестующую боль в колене. Огибая угол, я вижу ее и Раджива склонившимися над кем-то на полу.

– Кейт! – восклицает Элис, когда я бегу к ним. – Быстрее!

Я становлюсь на колени возле тела. С приливом облегчения вижу, что глаза Тома открыты, и он глядит на меня потрясенно.

– Господи, – охаю я. – Что случилось?

– Мне прострелили ногу. – Он стонет. – Охренительно больно.

Я направляю луч на его джинсы. Большое кровавое пятно расцветает на бедре Тома, расширяясь на глазах. Мысли затуманивают страх и усталость. Это невозможно, настаивает мозг.

Этого не может быть.

– Кейт? – голос Элис дрожит. – Что нам делать?

– Отнесем его в гостиную, – говорю я, беря себя в руки. – Можешь попросить у Сони антисептические салфетки и немного морфина, который я подготовила для Каро? Тебе придется пойти одной, так что будь осторожна.

Она кивает, исчезая в темноте. Раджив и я умудряемся поднять Тома на ноги и помогаем ему доковылять по коридору до гостиной. Я спешу очистить место на полу. Оглядываясь, я ищу что-то, чем можно разрезать его штанину, а затем замечаю корзинку с вязанием Сони. Покопавшись в ней, я нахожу пару крохотных, разукрашенных в цвета радуги ножниц, которые она использует для пряжи.

– Где Роб? – спрашиваю я, прорезая дыру в плотной джинсовой ткани.

– Он пошел наружу собрать еще снега.

– Один? – я раздраженно стискиваю зубы.

Раджив пожимает плечами:

– По-другому невозможно, Кейт. Кроме того, кто бы это ни делал, он вооружен пистолетом. Мы не сможем защитить друг друга от этого.

Здравый аргумент, соглашаюсь я, наконец-то обнажая верхнюю часть ноги Тома.

– Передай мне коробку салфеток, – говорю я Радживу, вытирая кровь охапкой полотенец. Я направляю фонарик на чистую круглую дыру как раз сбоку от его бедренной кости. Том стонет, когда я поднимаю его ногу, осматривая ее на наличие выходного отверстия.

– Тебе повезло, – говорю я ему. – Пуля прошла насквозь, мимо кости и бедренной артерии. Я продезинфицирую рану и наложу повязку, а потом дам обезболивающих и антибиотиков, которые минимизируют риск инфицирования. С тобой все будет хорошо.

Он сглатывает, кивает. Его лицо смертельно бледное.

– Что случилось? Ты помнишь?

– Я… – запинается он, его голос дрожит. – Это моя вина.

– В каком смысле? – глазею я на него.

На глаза Тома наворачиваются слезы:

– Это я, – шепчет он. – Я взял пистолет. Потому что был напуган. Я все время слышал всякое… людей возле моей спальни… потом она… Сандрин… – Его голос ломается. – Поэтому я взял ключ, когда нашел ее, и забрал его с «Бета».

– То есть ты выстрелил сам в себя? – хмурюсь я. Может, это была неудавшаяся попытка самоубийства?

– Не совсем, – всхлипывает Том. – Кто-то напал на меня из темноты, попытался его отобрать. Пистолет выстрелил, когда мы боролись.

– И ты не видел, кто это был? – спрашивает Раджив.

– Я уронил фонарик, – Том качает головой. – Вообще ничего не видел.

– Ты не помнишь ничего о нападающем? – Голос Раджива звучит расстроенно и испуганно. – Даже как от него пахло? Он не издавал звуков?

– Все случилось слишком быстро, – беспомощно пожимает плечами Том.

– Пистолет все еще у тебя? – спрашиваю я.

– Он был слишком силен, – он снова качает головой.

Я замечаю, что все подозревают мужчину. Но они скорее всего правы. Это не могут быть Каро и Соня, и вряд ли что-то из этого сделала Элис.