Тьма, – и больше ничего

На противоположной стороне дороги, перед проволочной оградой аэропорта, обочина была засыпана гравием. Днем здесь разворачивалась стихийная торговля – удобное место, где можно притормозить без страха, что тебе въедут в задницу (если, конечно, не зевать и вовремя включить аварийку). Стритер всю жизнь прожил в Дерри, штат Мэн, и видел, как весной здесь продают свежие побеги папоротника, летом – лесные ягоды и кукурузные початки и круглый год – лобстеров. Когда сходил снег, на обочину выбирался чокнутый дед по прозвищу Снеговик, торговавший мелкими безделушками, которые были потеряны зимой, а весной показывались из-под тающих сугробов. Много лет назад Стритер приобрел у него тряпичную куклу в подарок дочке Мэй – ей тогда было не то два, не то три года. Он опрометчиво обмолвился при Джанет, что купил игрушку у Снеговика, и та заставила его выкинуть куклу на помойку. «Даже если мы ее прокипятим, вряд ли удастся избавиться от заразы, – заявила она. – Вроде умный человек, а соображения никакого».

Что ж, умный или нет – раку без разницы. Стритер уже готов был выйти из игры и повесить бутсы на гвоздь.

На том месте, где Снеговик когда-то продавал свое барахло, стоял складной столик. За ним сидел пухлый коротышка; от красных лучей уходящего солнца его защищал большой желтый зонт, лихо заломленный набок.

Стритер с минуту постоял перед автомобилем и уже собрался сесть за руль (коротышка его не заметил, потому что смотрел маленький переносной телевизор), но любопытство взяло верх. Он огляделся по сторонам, машин не было – все работяги уже разъехались по домам, ужинают и знать не знают ни о каком раке – и перешел дорогу. За ним по пятам волочилась тщедушная тень, Призрак Грядущего Стритера.

Толстяк поднял взгляд.

– Добрый вечерок. – Он выключил телевизор, но Стритер успел заметить на экране программу «Инсайд эдишн». – Как у нас дела нынче вечерком?

– Не знаю, как у вас, а у меня бывали и получше, – ответил Стритер. – Не поздновато для торговли? После часа пик здесь почти никто не ездит. Тут же грузовой терминал. Пассажиры выходят на Уитчем-стрит.

– Знаю, – отозвался толстяк, – к несчастью, власти не одобряют присутствие скромных придорожных бизнесменов вроде меня в людной части аэропорта. – Он покачал головой, скорбя о такой несправедливости. – Вообще-то, я собирался уйти домой в семь, но внутренний голос подсказал, что стоит подождать потенциального клиента.

Стритер взглянул на стол, не увидел там ничего пригодного для продажи (не считая телевизора) и улыбнулся.

– Вряд ли я могу стать потенциальным клиентом, мистер…

– Джордж Элвид. – Толстяк протянул пухлую руку.

– Дэйв Стритер. А стать вашим клиентом я не могу, поскольку не знаю, что именно вы продаете. Сперва мне показалось, будто на вывеске написано «Модная прическа».

– Вам нужна прическа? – Элвид окинул его критическим взором. – Вроде с волосами у вас негусто.

– Скоро совсем ничего не останется, – подтвердил Стритер. – Я после химиотерапии.

– Ох, надо же. Извините.

– Ничего. Хотя какой толк в химии… – Он пожал плечами. Удивительно, насколько легко говорить о таких вещах с незнакомым человеком. Стритер даже детям не сообщил, хотя Джанет, конечно, знала.

– Шансов мало? – уточнил Элвид. В его голосе слышалось обыкновенное сочувствие – не больше и не меньше, – но у Стритера к глазам подступили слезы. Ему было стыдно плакать перед Джанет (такое случалось всего дважды), а сейчас, перед этим незнакомцем, – нормально. Тем не менее, он вынул из кармана носовой платок и промокнул глаза. На фоне алого солнца заходящий на посадку самолет напоминал летящее распятие.

– Мне сказали, никаких, так что химия – это… ну…

– Для проформы? – подсказал Элвид.

Стритер рассмеялся.

– Да, точно.

– Возможно, вместо химии стоит принимать больше обезболивающих. Или можете заключить со мной сделку.

– Я ведь уже сказал, что не смогу быть вашим клиентом, пока не узнаю, что у вас за товар.

– Ну, большинство считают его шарлатанским зельем. – Улыбнувшись, Элвид постучал ногами под столом. Стритер с некоторым удивлением отметил, что тень у толстяка такая же худосочная и немощная, как у него самого. Вероятно, на закате все тени кажутся тоньше, особенно в августе, когда вечера становятся более долгими и менее приятными.

– Не вижу флакончиков с вашим снадобьем.

Навалившись грудью на столешницу, Элвид внезапно принял деловой вид.

– Я торгую, так сказать, увеличениями. Удлиняю, наращиваю, продлеваю…

– То есть вы не зря выбрали для торговли именно продолжение Харрис-авеню.

– Никогда об этом не думал, но, пожалуй, вы правы. Хотя иногда сигара – просто сигара, а совпадение – просто совпадение. Каждый мечтает что-нибудь увеличить, мистер Стритер. Юной деве, помешанной на шопинге, я предлагаю продлить отсрочку по кредитке, а мужчине с маленьким пенисом – увы, генетика порой жестока – увеличить член.

Стритер поразился простоте и размаху. Впервые за месяц – с тех пор, как ему сообщили диагноз, – он забыл, что страдает от быстро прогрессирующего рака.

– Шутите?