То, что не убивает

— Слушайте, Кристобаль, — штаны болтались на моём впалом животе, поэтому пришлось максимально затянуть ремень. — Я живу в Корпе дольше вас и помню, как ваш дед выстроил весь район вокруг одной своей башни. Я знаю, как делаются дела. Поэтому сэкономьте время нам обоим и скажите, что я должен в обмен на чудесное спасение, а я скажу, готов я на это пойти или нет.

Чёрная бровь взлетела вверх, карие глаза сверкнули — для полного эффекта не хватало только крупного плана и испанского гитарного боя.

— Я думал, у вас нет выбора.

— Выбор есть всегда, — я поставил ногу на жужжащий прибор, похожий на пылесос, и поочерёдно зашнуровал ботинки. — Например, умереть. Мне девяносто лет, и иногда я сам мечтаю об этом, поэтому не думайте, что сможете напугать меня какой-нибудь банальной мафиозной хернёй.

Ортега сдержанно посмеялся и покачал головой:

— Давненько мне никто так не хамил, я даже успел забыть, как это. Хотите выпить? — не дождавшись ответа, хозяин выудил откуда-то из стола графин, наполовину заполненный янтарной жидностью, и плеснул её в пару пузатых бокалов. Переодевшись, я с радостью плюхнулся в невероятно уютное кожаное кресло перед столом Кристобаля и взял свой стакан.

Посмотрел на него, покатал жидкость на дне, понюхал. Подумал: «Чудесная штука», прикинул, сколько стоит этот напиток, приоткрыл рот, чтобы пригубить, но покачал головой и поставил бокал обратно:

— Пожалуй, воздержусь.

— Как скажете, — согласился Кристобаль и сделал маленький глоток. — Тогда без предисловий. Я хочу, чтобы вы уничтожили Адама.

Чего-то такого я и ожидал.

— Тогда я немного скорректирую задание: нужно убить Нтанду, учёного из Масс Биотех. Это она играет роль Юнгера, а он сам — просто пустышка, тело без разума.

— Да, я в курсе, — кивнул Кристобаль. — Но всё не совсем так, как вы полагаете. Юнгер существует и сам по себе, но он — что-то вроде личностного модуля системы, созданной в Масс Биотех. Эта система и называется Адам.

«Очень свежо и оригинально, — подумал я. — Для фильма столетней давности».

— И что же это за система?

— Этого мы точно не знаем, — уклончиво ответил Ортега. — Но в своих предвыборных речах Юнгер, помимо прочего, часто обещал объединить город и перевести районы под власть мэрии. Помните, может быть?

— Помню, — пришла моя очередь кивать.

— И как вам эта идея? — осведомился Кристобаль, глядя на меня с тем же интересом, с каким кот наблюдает за мышью, увлёкшейся сбором крошек на кухне.

В ответ я фыркнул:

— Абсурд. Абсурд и популизм. Во-первых, кто ему даст это сделать? Сомневаюсь, что Корпорации просто возьмут и отойдут в сторону. А во-вторых, просто технически нереально привести всё к единому знаменателю. Разная инфраструктура, разные линии развития, разные системы управления… Нет, это невозможно. Либо возможно, но очень, очень дорого.

— Кое-кто думает так же, как и вы, но я считаю, что такая вероятность существует, — Кристобаль не стал парировать мои доводы, а просто отмёл их.

— И вы хотите уничтожить что-то, даже не будучи уверенным, что это несёт опасность? — ухмыльнулся я. — Параноидально.

— Нет, дело не в паранойе, — отмахнулся Кристобаль.

— А в чём? В том, что кто-то посмел прилюдно бросить вам вызов? — сейчас я находился в полной власти Ортеги и жутко из-за этого бесился. Хотелось разозлить его, довести до белого каления, спровоцировать на что-нибудь, хоть на моё убийство — но ни в коем случае не мириться с неизбежным.

— Подумаешь, вызов, — тонкие усики изогнулись в усмешке. — Это Корп, тут каждый день кто-то кого-то грызёт. Обычная здоровая борьба за место под солнцем, игра, которую ведут уже десятки лет. А вот когда какая-то выскочка, пусть и очень талантливая, вмешивается и начинает ломать правила — это просто некрасиво. Я видел таких очень много раз: сперва они получают фору из-за того, что нарушают установленный порядок вещей, а затем оказывается, что формальности и условности придуманы не просто так, — и плохие ребятишки получают по носу не столько от конкретных людей, сколько от самой реальности. Так что да, я хочу уничтожить её компанию, её работу, её саму и всё, что ей дорого. Не потому, что я жестокий и злой человек, не потому, что я боюсь чего-то, хотя опасения, безусловно, есть. Просто наш мир — это система, и мешать работе её шестерёнок нельзя, иначе они остановятся, и всем вокруг будет очень плохо. С моей стороны это всего лишь упреждающий удар, который не позволит Нтанде наворотить дел.

Я развёл руками:

— Как скажете. Тогда ещё вопрос: это вы наняли меня убить Юнгера несколько недель назад?

Кристобаль развёл руками, и я почему-то обратил внимание на его идеальные ногти:

— Нет. Занятно, я как раз хотел спросить, кто нанял вас. Получается, вы сами этого не знаете?

— Нет. Предложение и деньги пришли с анонимного аккаунта, мне так ничего и не удалось раскопать, — я благоразумно умолчал о том, что смерть Юнгера на какое-то время стала моим смыслом жизни, и я пристрелил его, считай, бесплатно.

— Вы ведь сорвали покушение Харибды, в курсе?

До меня не сразу дошло, о ком говорит Ортега.

— Это те парни в костюмах?

— Они самые.