То «заика», то «золотуха»

— Подлиза!.. — Рыкнул Дэмиен и вмиг развернул её спиной к себе, уложив головой на свою и поджатую же уже под себя-него левую ногу. После чего — обнял её левой рукой за талию; в то же время как и правой — начал не спеша перебирать её прядки волос: накручивая их под концы — ещё и на пальцы. Девушка же — отхватила-таки себе ту самую подушку и сжала её обеими руками перед собой: прижав её к животу правой, поверх левой же его руки, и положила затем свою левую — поверх. — Николаев — отдыхает! Пощекотала моё самолюбие, нечего сказать!.. Разве что «добавить», что ради меня, признаться честно, ещё никто не брал на душу и сразу же, почти и враз — пять грехов!.. Да и пять же раз — не заканчивал с собой, будто бы ещё и «подписываясь» же под всем и собою же «выше сказанным». Это… приятно!.. Но и давай всё же — правду. Пока же мы лишь только — на пятом этаже и… Впереди ещё есть целых две причины — на передумать!

— Какие? — Глянула на него Кристина, не соотнеся вовремя: причины с грехами.

— Давай — считать? — Усмехнулся мужчина, на мгновение вновь увидев в ней не девушку, а девчонку-ребёнка, что вроде бы и понимает, что делает, но и всё-таки так до конца и не догоняет-принимает: ведь и так ещё интересуется и спрашивает, уточняет и… впрямь любознательная малышка; чьи бы порывы — да и в нормальное, адекватное русло!

— Давай! — Тут же закивала она, уже и как «правильный» болванчик. И, отпустив, наконец, его левую руку из-под своей же правой, левой же, уже и «своей», так же начала и вторить же ему: загибая свои пальцы — вслед за ним и его.

— Гордыня? — Его указательный палец загнут.

— Первый день! — Вновь кивнула Крис и загнула свой же такой следом. — «То чувство: когда первые пять и по списку же — именно те, что и являются образом жизни».

— Продолжим… Зависть? — Средний его палец загнут.

— Да! — Не отстаёт от него девушка.

— Гнев? — Безымянный его — и к ним же.

— Еп!.. — И её — тут же загнут.

— Алчность? — И мизинец, вместе с её же, загибается следом. В то время как и взгляд же его чёрных глаз падает на подушку в её правой руке, прижатую крепко-крепко. — Можно было и не спрашивать!.. Ты уже, как вижу, присмотрела себе — мою подушку. А перед этим — и мой же карандаш! Благо ручку — успел и спас… от рук

твоих загребущих!

— В копилку!.. — Улыбнулась девушка. — И крайний — я отдала. А вот — с первой…

— Выкуси!.. — Дёрнул её легонько за её же тёмные прядки пальцами своей правой руки брюнет. — Она — моя. Уныние? — И вновь подогнул свой большой палец, как и Кристина же всё и вслед же за ним. — Хоть и, честно, не представляю тебя — унывающей!

— «Никто не знает, что на душе у человека, который и телом — всегда смеётся…» — так же продекламировала Кристина и вновь же вызвала смех Дэмиена. — Если я и на дне, так как слушаю попсу, то ты опустилась ещё ниже, ведь и до уровня дебильных статусов из соц. сетей! Мда… И я же даже не знаю — что хуже!.. Хоть и рад, что таки: дождался!

— Это — один раз было! — Нашлась она, пойдя в оборону и нападая-защищаясь.

— Да-да!.. И… «Я тебе, конечно, верю…»! — Хохотнул уже и в голосину он.

— А вот если, чисто гипотетически, убить главного — этот убийца сможет стать его правопреемником?.. В смысле… Быть — на его месте и… Всё такое! — Задумалась, будто бы и совершенно

не по теме и так же всё гипотетически, девушка; невзначай ещё и между строк — лишь и сама с собой же ведя беседу. Но мужчина — раскусил её не тонкий намёк!

— Нет. Тебя линчуют — вслед за мной! — Фыркнул он и, отпустив, вроде бы и наконец, её волосы, тут же стукнул её по лбу. — И у меня уже есть правопреемник — Егор! Так что — поздно спохватилась, де-воч-ка… — И вновь в поле его зрения попалась его же подушка, что медленно, но верно, поднималась к его же лицу и голове, обещаясь, в любой момент, подорвать за собой и их: прижав к спинке дивана и задушив… не раз. — И положи — подушку!.. Ты не сможешь меня убить — сразу же

, это раз и… во-первых. А во-вторых и… два, пока я не сжег её — тут же и после тебя; но и можешь считать: вместе — с тобой!

— Когда — подаришь!.. — Захлопала глазками брюнетка, прижав её вновь к себе и наблюдая, как сначала он таки выдержал свою гробовую паузу и, вроде как, промолчав, даже согласился, затем улыбнулся, накрыв её правую руку своей такой же, одобрительно сжал и… резко вырвал предмет мебели из неё с таким же «Нет!». После чего — спокойно закинул подушку себе же за голову и так же размеренно продолжил. — Вернёмся — к твоим баранам!.. Ты вообще понимаешь — какие грехи тебе остались?

— Жадина!.. Да! — Кивнула вновь Кристина и, распрямив свой левый кулак, загнула мизинец и безымянный палец — на своей уже и правой свободной руке. — Обжорство и… Похоть. А что?..