То «заика», то «золотуха»

«Всё в порядке, мам». Улыбка в камеру. Щелчок. «Отправка». Лишь «Маска счастья», спадающая тут же, стоит только закрыть мессенджер или соц. сеть, заблокировать телефон… И вот уже в «чёрном зеркале» экрана — настоящая она. С истинными эмоциями и… Натуральными слезами. И вечером — всё так же и то же. Видео звонок. «Фэйстайм». Она снова: «Счастлива». Счастлива — «до дрожи»… изображения. Но сводит всё — к плохой связи и интернету: зачем грузить лишним, так ещё и когда сама себе помочь не может? А когда убирает телефон — вновь плачет. Плачет — вне его. Улыбается — с ним! И так ведь — у всех и со всеми. Встречаются — телефонами: телефон в телефон. Улыбаются. Но на деле… Почему так погано — только ей? Неужели только она — так устала от этого? Ну и пусть. Да, она устала! Бросает всё. Выбегает из такси, благо и не на ходу, просит-таки отвезти вещи по месту, а она… а она больше не «вещь». И да, хоть и не манекен!.. Но и не на которую ещё «брюлики» сверху на- и одевают. И бежит в обратном направлении, врезаясь по пути в парня, который на удивление и прежде всего её — без телефона. Без наушников, зарядок и… прочей лабуды. Он. «Просто» — он. И «правда»: «Счастливый». Видит её слезы. Спрашивает причину. Выслушивает, а после… предлагает фото — на свой. Да вот и только именно: фотоаппарат-полароид. И когда срабатывает затвор, а затем выходит фото — они плачут там, но… на деле-то; на деле — нет. У него — другая: настоящая жизнь. И с как раз таки не «настоящей» — там. Поэтому и прочей техники — нет под рукой. Она: «прочая». Искусственная. Да и там же — он ещё и несчастлив. Зачем углубляться туда?.. Только в моменте — показать разницу: жизнь и не «жизнь». Как плохой и хороший художник. И да, он «плохой» — ведь не живёт собой же изображённым. Но и действительно ли всё так? Заслуживает ли того творец своей жизни, что на фото — плохой; зато в жизни — хороший? Предлагает пойти с ним «в одно место», чтобы ещё лучше проникнуться этим «миром в мире», а не «пакетом в пакете». Попадают на каток для роллеров и где всё так же — наоборот: они все улыбаются — без гаджетов; а с ними — лишь плачут. «Всё в порядке, мам». “Удаление маски…”. «Я счастлива, мам: именно здесь и именно сейчас!». “Маска — не опознана…”. Завтра — купит фотоаппарат!

Вино виновато

(Cover — Mary Gu)

Напиться в баре после расставания было и впрямь неплохой идеей — ровно до того момента, пока в него не заявился следом, буквально что и из воздуха появился, если уж и не голограммой возник, её бывший: и она с разворота от шока не разбила бокал с вином! Такой грустный, потасканный и… даже забитый какой-то. Ещё хуже, чем она! И даже ведь на мгновение — жалко стало. Но и до того же всё, как поняла, что если и не бокал, то вторая бутылка была точно лишней и попросила: если уж и не в «градус», то и почти что в цвет «шипучки»; точнее «шампуня», а и ещё точнее — «шампанского». Сделала глоток. Развернулась. Потеряла его. Вот уж и точно волшебство Менделеева: вне его же таблицы! Вновь глоток вина. Разворот. Обрела. И так — несколько раз, пока оба бокала не становятся полностью пустыми: и уже даже через стекло одного — она видит его; через другого — нет. Просит ещё одну бутылку вина с собой и две шампанского, троица «троицей» и перевес «перевесом», а про- и довести уж вечер «без него» — надо всё же попробовать! Пока ждёт на выходе такси, тянется к вину — и обретает вновь его рядом с собой, тут же отбрасывая эту идею: равно — как и с шампанским. Дожидается машины — и садится в неё… с ним же: теперь уже — и прямо-таки крайне недовольным, обиженным; но и всё так же — молчаливым. Никак на него не реагирует — словесно, только держит бутылку вина ногами, а руками скрещивает две бутылки шампанского: держа горизонтальную чуть выше — как крест; но и больше же отчего-то

— именно «перевёрнутый». И он тут же опять исчезает! Усмехается. Доезжает до дома. Проходит внутрь и, включая, слушает автоответчик, на котором первым «высвечивается» сообщение из полиции, а затем уже и мужской голос сообщает, что этот-её номер был набран её бывшим же первым и «последним» — перед тем, как он покончил с собой! А дальше… дальше — она ещё слушает, но и уже не слышит, как её просят перезвонить, приехать в участок… ведь и всё же — под звон разбитых бутылок разом: «Кагора» и двух «Дьябло»!

Не твоя вина

(Cover — Анна Седокова)