Точка бифуркации

— Есть, Леночка, есть. Я ведьм и ведьмаков знаете, сколько перевидал? А такую бабушку, о который вы говорите, один раз встречал. Она то мне глаза и открыла. Говорит, болен ты, сынок, не от тела, а от души, молись, проси у господа прощения. С тех пор и молюсь, а когда есть возможность, посещаю святые места. — Машина дернулась. — Ага, кажется, приехали, выходим.

— Подождите, Станислав Львович!

— Что такое, Лена?

— Надо снять все это!, — Елена показала на его очки и перстни. — Там же толпа, могут обобрать!

— Ваши слова, да богу в уши. — Улыбаясь, отозвался Пилевич. — Сколько раз ходил увешанный брюликами, хоть бы кто пальцем тронул!

— Станислав Львович, вы считаете, что вор во время Крестного Пути может вас освободить от болезни?

— Вот, сразу чувствуется сила! Да, Георг, очень надеюсь! Пусть не освободит, хотя бы облегчит.

Они вышли из машины на узкой тенистой улице. Как сюда заполз громадный джип, а, главное, как будет выбираться, было неведомо. Но его хозяина это нисколько не волновало. Они вышли из машины и та, утробно урча, поползла назад. Улица примыкала к другой такой же узкой улице, по которой шумно и пестро двигалась толпа. Кого здесь только не было! Монахи в рясах, господа в строгих костюмах, веселящаяся молодежь.

— Значит так, друзья мои! Сегодня к шестнадцати, жду вас в гостинице на обед. — Пилевич протянул отливающую золотом визитку. — Вы уж тут сами, а мне обязательно к кресту надо.

— Какому кресту?

— Деревянному, Георг, похожему на тот, на котором Спаситель стал богом.

Станислав Львович мгновенно исчез в толпе, а Георг с Еленой еще некоторое время не решались нырнуть в эту людскую реку. Наконец, она стала редеть, и они присоединились к процессии.

Много раз, Георг со счета сбился, людская толпа замирала и с головы колонны доносилась молитва на латыни. Проквуст шел рядом, смотрел на этих людей, и думал о том, что по этим камням ступали ноги человека, который явился на Землю ради спасения рода людского. Спасения от чего? От бед? Нет! От самих себя он их спасал! От душевной слабости и от дьявольских соблазнов. Преуспел ли он? Ответить, нет, зная о том, как часто жаден и зол человек? Или ответить, да, видя, как слезы текут у многих людей вокруг? Христос сын бога и сам бог, потому что бог един. Ведь не может быть двух всемогущих богов! Тогда, что же получается, сам всевышний бродил по улочкам этого древнего города на захолустной планете вселенной?! А почему бы и нет?! Господь и так присутствует в каждой точке мира, он может начать изменения с любой из них. Так получилось, что такой точкой стала Земля. Наверное, прав был Чар, посылая его сюда, где как не здесь искать след господа?!

Елена и Георг очень устали, настроение у обоих было подавленное. Они с огромным облегчением уселись в раскаленную на солнце машину. Посмотрели на часы, потом друг на друга.

— Ну, что, в гости едем?

— Леночка, а ты как, считаешь?

— Я думаю, не стоит отвергать этого знакомства.

— Тогда заводи наш рыдван, курс на отель «Царь Давид».

На визитке под названием отеля было написано одно слово: «гость», и все. Елена с интересом осмотрела ее, пожала плечами и молча вернула Проквусту. В душу заползли сомнения, а потом, когда они подъехали к воротам отеля, еще и страх. На своем старом потрепанном мерседесе они выглядели нищими на званном обеде. Вооруженный автоматом «узи» охранник дар речи потерял, увидев перед собой престарелое железное чудище. Он сделал строгое лицо и подошел к окну.

— Мадам!, — Обратился он к ней на иврите…

— Простите, а нельзя ли на английском…

— Нет!, — Отрезал охранник. Потом молча, но очень красноречиво махнул рукой, мол, убирайтесь немедленно.

Проквуст почувствовал, как закипает в нем злость, и это его испугало, а потом и образумило. Он не стал поражать охранника знанием иврита, не стал иным способом ставить его на место, он просто молча протянул ему визитку. Что тут с бедным охранником сделалось! Он побледнел словно полотно, вытянулся, одной рукой отдал честь, а другой нажал на кнопку шлагбаума. Они проехали, и в боковое зеркальце Проквуст увидел, как охранник побежал в свою будку к телефону. У центрального входа уже стояли два портье в ливреях и в угодливых полупоклонах. Один помог им открыть двери, спросил о вещах, невозмутимо выслушал ответ об отсутствии оных, и церемонно повел их в сторону входной двери. Второй в это время сел в их машину и она, чихнув сизым дымом, уехала на парковку.

— Ну, сейчас нашу старушку загонят в самый дальний угол!, — Усмехнулась Елена.