Точка невозврата

Это был старый друг и коллега Андрея, бывший сотрудник отдела контрразведки Управления СБУ в Севастополе Алексей Гончаренко. Андрей знал, что Леша, коренной севастополец, всегда был настроен пророссийски, впрочем, как большая часть жителей этого города. Во время Майдана категорически его не принял, а после отказался выезжать на Украину по приказу Киева.

После решения о сотрудничестве с русской разведкой Андрей не общался больше с Алексеем, из соображений конспирации…

— О, привет, какие люди! — приветствовал он собеседника.

— Здорово, — буркнул в ответ Леха. — Как дела? Что-то давненько не общались…

— Да, в общем, все нормально, — осторожно ответил Андрей. — В Киев вот перевелся, в ДКР.

— Я слышал, ты в АТО сейчас? Типа, добровольцем поехал? — перебил Леха.

— Ну… так вышло… — протянул Андрей.

— Вышло… — повторил собеседник. — А ничего внутри не шевельнулось, а, Андрей Иванович? Беркута и люди из Одессы сожженные ночью не снятся?

— Подожди, Леха… — начал было Андрей, но его перебили.

— Нет, это ты подожди! Знаю, что скажешь: приказ, присяга, а еще пенсия не за горами, так? — Гончаренко перевел дух. — Так ты забыл, что присягу народу своей страны давал, а не власти в Киеве! Особенно той, которая на крови переворота пришла! И приказы преступной власти являются преступными! А пенсия… пенсия тебе колом в горле стать может. А может, ты тоже скажешь, что на Донбассе живут не люди, а быдло, которых надо нах. й уничтожить, чтобы они не мешали строить европейскую Украину?!

Андрей сжал трубку и молча выслушивал упреки своего товарища.

— А помнишь, как ты в общаге на Краснозвездном «Любэ» пел, про коня, помнишь? «Я влюблен в тебя Россия, влюблен!», это ведь ты пел! И как ты фашистов ненавидишь, тоже ведь ты говорил. И футболку носил «Рожденный в СССР», причем на Краснозвездном, прямо на курсах наших. Было? Что молчишь?!

— Кхм… — Андрей прокашлялся. — Леш, ты только ради этого позвонил? Чтобы все это мне высказать?

— Что ж с тобой случилось, Андрюха… — уже тише произнес Алексей с тяжелым надрывом в голосе. — Что с вами со всеми случилось? Как могут так люди поменяться? И это не ты один… Просто про тебя я последнего мог подумать, что перекрасишься. Мне как сказали, я не поверил сразу. Ан нет, вишь, не обманули…

— А кто сказал?

— Тебя только это волнует? Утечку ищешь? Ну-ну, ищи… Защитничек свободной Украины, — презрение в трубке просто зашкаливало. — Только знаешь, ведь рано или поздно за все отвечать придется. И за разрушенный Донбасс тоже. А фразы «я просто выполнял приказ» уже как-то раз не спасли кой-кого. Вспомни про Нюрнберг.

— Я помню. И всегда это помнил. А про то, что отвечать придется, — Андрей снова прокашлялся, горло просто перехватило спазмом. — Ну что ж. Отвечу. Как полагается.

— Ну-ну, — послышался в трубке горький смешок. — Прощай, Андрей Иванович.

— И тебе всего хорошего, — произнес Шевченко в трубку, слушая короткие гудки.

Настроение упало просто ниже плинтуса. Алексей Гончаренко был одним из тех немногих, кого Андрей считал близкими друзьями. Осознание, что этот человек теперь просто презирает его и видит в нем предателя, который под стать хамелеону поменял окраску, выворачивало душу наизнанку. «А ведь таких будет тьма… многие в спину будут плевать. Даже не за то, что пошел служить Киеву в АТО, а за то, что своим прежним убеждениям изменил… Каждому ведь не расскажешь…» — уныло думал Андрей, глядя в синее небо.

«Ладно, когда-нибудь это все закончится, может, сумею объяснить Лехе, что я не пидарас, и масть свою не менял» — с горькой улыбкой подумал он. И пошел в кунг. Очень захотелось выпить водки…

Ближе к вечеру появились связисты. Однако, на удивление Андрея, они довольно быстро разместились сами, раскинув две огромные палатки, забив одну из них всяческой аппаратурой.

— Все, мужики, теперь у вас своя связь, подходите в любое время суток, — заверил оперов старший связист, полковник Слава с позывным «Заря». — Как будет для вас что из Центра — маякну по станции. Надо вам что-то отправить туда — приносите тексты. Можете на флешке. Все сделаем.

— Ну, и отлично. А то надоело к военным бегать, просить, — пожимая Славе руку, сказал Вадим.

— Сильно ты набегался? — ехидно спросил его Андрей, когда они отошли от связистов.

— Нормально. Пусть чувствуют, что мы тут пашем в поте лица. Зато я с пацанами в Департаменте договорился, завтра уже начнут слать инфу.

— Хорошо бы, чтоб не только по Славянску, а и вообще по АТО. Может, аналитику какую-нибудь. Не помешает, — предложил Андрей. — Попросишь?

— Угу. Только это же не совсем официально, так что — что дадут, то и будет.

«Ну и отлично», думал Андрей. «Вся инфа заодно и в Москву пойдет» — он мысленно потер ладони. Работа начинала налаживаться, приобретать системный характер.

6

Уже следующим утром Вадим, еще до совещания у Муженко, принес от связистов несколько листов. На них была самая разная информация — от перехватов телефонных переговоров сепаратистов до выдержек из аналитических справок департамента контрразведки по району проведения АТО.