Точка невозврата

На территории бывшего отеля было довольно многолюдно. Примерно тридцать человек, одетых в новую, с иголочки, зеленую форму, занимались различными делами: часть смотрела телевизор прямо под открытым небом, часть чистила форму, оружие, трое вообще играли в карты. На подошедших офицеров взглянули без особого интереса.

— Круто, — выдохнул Вадим. — Эй, воин, а дежурный у вас какой-то есть? — обратился он к ближайшему военнослужащему.

— Звычайно. Он вин, биля пидвалу, сэпарив караулыть.

— Так… — удивился уже Андрей. — А командир где, офицеры?

Военный остановился и хмуро взглянул на Андрея.

— А нашо воны тоби? Ты взагали хто?

Андрей движением руки успокоил моментально напрягшегося Вадима и мирно ответил:

— Мы с СБУ. За пленными приехали.

Собеседник мгновенно просветлел лицом:

— О, а ми вже вас зачекалыся. Хлопци, це сбушныкы, за сэпарамы прыихалы. Вы сами звидкиля? Мисцеви?

— Нет, опергруппа из Киева.

— Цэ добрэ, а то мисцевым виры нэма…

Вокруг Андрея с Вадимом скучковалось человек пять-шесть, которые наперебой стали рассказывать, как они захватили своих пленников. Из их рассказов следовало, что двое пассажиров ВАЗ-2106 — практически диверсионная группа, которая хотела уничтожить именно блокпост храбрых бойцов НГУ.

— Так, стоп. — Андрей поднял руку и обратился к бойцу с сержантскими погонами. — Пленные где?

— Так у пидвали ж, де ж им буты? — удивился сержант.

— А изъятое у них где? — продолжал допытываться Шевченко.

Сержант почесал затылок и повернулся к остальным:

— Братэ Савур! Не памьятаешь, куды подилыся ихни рэчи?

Молодой боец, с очками в дорогой оправе на тонком интеллигентном лице, немедленно ответил:

— Так до зброярни виднэслы. Там и лэжать. Прыйнэсты?

— Давай. Що вам ще потрибно?

Андрей с Вадимом переглянулись:

— Ну, во-первых, переговорить с самими пленными. Во-вторых, с теми, кто их непосредственно задерживал. Нужно будет от них объяснения…

— Яки ще объяснения? У нас тут вийна йдэ, николы з бумажками возытыся, — перебил Андрея высокий, крепкий парень, держащий по-киношному автомат на плече. — Нащо цю пысаныну розводыты? Хлопнуты их, та й годи. Мы вэсь Майдан пройшлы бэз всякои пысаныны и пэрэмоглы. А тут всэ зрозумыло — ихала сэпарня донбасивська з гранатамы, мы их пэрэхопылы. Що тут нэзрозумыло?

— Понимаешь… Как тебя зовут? — Шевченко уселся на лавку и вопросительно глянул на автоматчика. Трофимов тут же устроился рядом.

— Орэст. Цэ псэвдо. Имэн своих мы нэ называемо.

— Хорошо, Орест, вот смотри. Мы собираем задержанных отовсюду — на блокпостах, у разведчиков, у милиции. Работаем с ними и оформляем на них пакет документов. Потому что потом мы везем их в Изюм, где с ними начинают разбираться прокуратура, суд и так далее. А там нужны уже доказательства — вещдоки, объяснения, понял? А одних твоих слов недостаточно будет для суда, могут и отпустить.

— Та ты тилькы маякны, якщо суд их видпустыть, прыидэмо и суду вставымо. Вси вони тут сэпары, всих трэба прытыснуты.

В этот момент подошел давешний интеллигентный парень, который принес простой полиэтиленовый пакет. Протянув его Вадиму, он сказал:

— Ось, всэ що в ных було.

Эсбэушники заглянули внутрь. В пакете лежали три дымовые шашки и граната РГД, два паспорта, водительские права и старенький телефон «Нокиа».

— Не понял, а где гранаты? — поднял голову Трофимов.

— Цэ и е гранаты. Тры дымови, одна бойова.

— И все? — удивлению Вадима не было предела. — А чего ж по рации чуть не про ящик кричали?

— Цэ вжэ нэ до нас, — отмахнулся сержант, — цэ командир пэрэдавав.

— Я так понял, других телефонов не было? Денег там, золота? — Шевченко посмотрел на обступивших их бойцов.

— Та яки там гроши у цього быдла? Вони ж усэ пробухивають одразу. А тэлэфон ось, у старого пэрдуна був.

— Ну, понятно. Гранаты вы, конечно, своими пальцами залапали, телефон тоже… а где ключи от машины? И сама машина, кстати, где?

Сержант махнул рукой:

— Та, на ний командир з начальником розвидкы поихав, позыции сэпарив вывчаты. Номэры на ний мисцэви, дуже зручно.

Андрей слегка напрягся:

— Слушай, нам надо эту машину забрать. Гранаты в ней перевозили, значит, она орудие преступления.

— Та зараз воны вжэ повернуться. Я скажу, щоб им подзвонылы, щоб швыдэнько повэрнулыся.

— Ладно, пойдем пообщаемся с вашими пленными, — эсбэушники встали и в сопровождении троих нацгвардейцев пошли к отдельно расположенному входу в подвал.

В подвале горела тусклая лампочка, при свете которой Шевченко сначала разглядел сидящего на стуле бойца в полной амуниции. В стороне на бетонном полу лежал человек со связанными за спиной руками и мешком на голове. Еще один сидел, прислонившись к стене. На голове у него тоже был пакет.

— Ну що, забырайтэ тварюк, — сержант пнул носком ботинка лежащего человека. Мужчина глухо застонал.

— Подожди, давай сначала их наверх вытащим, пообщаемся, потом разберемся. — Трофимов наклонился к сидевшему пленному. — Эй, ты меня слышишь?

Человек пошевелился и ответил измученным хриплым голосом:

— Слышу…

Вадим повернулся к лежащему и потрепал его по плечу:

— Але, слышишь меня?