Точка невозврата

Постепенно жизнь оперативной группы налаживалась. Шевченко с Трофимовым продолжали отрабатывать задержанных, которых привозили с блокпостов, разбирались с поступающей из Киева информацией. Таран регулярно контактировал с руководством группировки и готовил ежедневные отчеты в Центр. Андрей стал своим в разведотделе и отделе спецопераций, даже оставался на ночные дежурства с разведчиками. Разумеется, вся получаемая им информация немедленно передавалась в Москву. Кроме того, находясь в самом центре проводимой АТО, он начал проявлять инициативу: так, например, установив тесные контакты с представителями ВВС, Шевченко стал получать от них информацию о планируемых на завтрашний день вылетах авиации. По его предложению куратор в русской разведке организовал быструю передачу данной информации в штаб ополченцев для организации засад ПВО: украинская авиация к тому времени стала изрядно досаждать подразделениям Новороссии. Помогла его информация или нет, Андрей не знал, но к концу мая ополченцы «завалили» уже несколько вертушек противника…

В один из дней Шевченко шел в разведотдел с новыми киевскими сводками. Уже у штабных кунгов он встретил Колесова, который беседовал с незнакомым Андрею полковником. Тот был в полном боевом снаряжении: бронежилет, разгрузка с БК, автомат с подствольным гранатометом, пистолет в набедренной кобуре и даже тактический рюкзак за спиной. Сразу бросалось в глаза — офицер явно не штабной и не из пехоты…

Дима поздоровался с Андреем и представил своего собеседника:

— Знакомься, Андрюх, это Игорь Гордейчук, начальник службы спецразведки нашей конторы. Здесь курирует работу всех спецподразделений. Только из Крама прилетел.

Шевченко обменялся с Гордейчуком крепким рукопожатием.

— Как там в Краматорске?

— Не очень… Мы сидим на аэродроме. Хорошо, что он на окраине города, мы секреты выставляем, иначе сепары могут устроить нам бяку. Снабжают нас по воздуху, что тоже не очень. После того, как двадцать пятого апреля спалили нашу вертушку прямо на поле, стали выдвигать группы на все опасные участки. А там дачи с одной стороны, мест удобных для обстрела полно.

Гордейчук высморкался одной рукой и продолжил:

— Вообще сепары тупанули. Им надо было нас не пускать на аэродром. А так у нас получается плацдарм в их тылу. А теперь мы закрепились, не выковыряют. Правда, и мы пока не можем развернуться, силенок не хватает.

Колесов перебил:

— У вас там кто, тройка[54] сидит?

— Ну да. Еще пацаны из девяносто пятой, хмельничане из ста сорокового центра[55]

. Короче, одни спецы, пехоты нет, — Гордейчук усмехнулся. — Поэтому и ничего нам не сделают. Серега Кривонос рулит очень толково. Пока всего два трехсотых[56] было. А сидим мы там уже скоро месяц.

«Сумрак» понимающе кивнул своей лысой головой:

— Да, толково. Ты вот что. Как прилетишь, обязательно с Кривоносом продумайте вопрос прикрытия вертушек, что к вам летают. Видишь, начали их валить, причем уже и из ПЗРК. Над Славянском четко сработали — два пуска сделали. Причем второй через несколько секунд после первого сделали. На первый ловушки отвлекли, вторым влупили и все.

Гордейчук согласился:

— Ясно. Будем думать. Мест, откуда пульнуть могут, я уже говорил, — немеряно. Надо как-то с летунами пообщаться, пусть маршрут захода на посадку меняют, а мы по нему группы выведем. Как-то так.

— Давайте, думайте. Вам там на месте виднее. Удачи!

Полковник поправил лямки рюкзака и стал прощаться:

— Побежал я! Такси уже заждалось! — и двинул в направлении аэродрома.

Андрей кивнул ему вслед:

— Серьезный дядечка!

— Да уж. С самого начала здесь. И все время с группами ходит, хотя уже полковник. Он, кстати, тоже позывной «Сумрак» носит. Как старший от нашей конторы в Краме.

Андрей поспешил сменить тему:

— А что с Краматорским аэродромом вообще планируется делать?

— А что тут сделаешь? Это большие дяди пусть решают. Если будем наступать — прекрасный плацдарм в тылу у сепаров. Если нет — все равно надо держать. Они там на себя не слабо сил оттягивают. Только если так пойдет с потерями авиации, мы долго этот аэродром не удержим…

7

В один из дней Андрей с Вадимом затеяли стирку. Развесив выстиранные камуфляжи с футболками и бельем на проволоке, да и сами помывшись, они наслаждались покоем под тенью здоровенной акации, у которой стоял их кунг. Как раз все соседи после обеда разошлись по своим рабочим местам, кусты, обрамляющие акацию, прикрывали эсбэушников от посторонних взглядов, и поэтому ничто не мешало развалиться в пластиковых креслах с кружкой кофе. Кресла эти, кстати, привез Шевченко с очередного выезда с разведчиками — в сгоревшей кафешке они валялись у входа и не пользовались популярностью у десантников. Скорее всего, потому, что бойцам хватило для обустройства их зоны отдыха солидных кожаных кресел и диванов, которые они ранее уже вынесли из этого же кафе.

Идиллию нарушил Таран, появившийся из-за угла:

— Ага, бездельники, шаритесь? Ничего, я вам работку подогнал непыльную!

Трофимов лениво сплюнул в траву и протянул: