Точка выброски

— Вот он и действует! На прогулки ходит, с арабами вась-вась, а мы тут сидим. Его выпустят, а мы здесь останемся, — буркнул Сергеев, садясь на матрас.

— Точно! Не верю я ему! — поддержал его Олег. — Интервью это антироссийское. Я бы такого никогда не сказал!

— Ну конечно, ты не сказал бы! — с улыбкой согласился Степаныч. — Ты же молиться по-арабски не умеешь. И необрезанный ты. Никто бы и не поверил, что ты — мусульманин.

— Вы вот все шутите, Степаныч, а я — серьезно! — рыжеволосый механик обиженно улегся на матрас. — Он выйти отсюда хочет. Ценой предательства.

— Выйти отсюда мы все хотим. А вот про предательство чтобы я от тебя больше не слышал. Неправда это, — серьезным тоном проговорил Василий Степанович. — Каждый выживает, как может. А выберется он — и нас тоже в беде не оставит. Я-то знаю. На соревнованиях не раз друг друга спасали. Такие люди, как Джалиль, не предают.

— Кстати, они сами его выделять стали, — поддержал Степаныча Чернов. — Особенно когда услышали, что его Джалилем зовут.

— Да, это точно. Похоже, что это имя на них особенно подействовало. Что-то оно для них значит, — сказал Степаныч. — Каждый раз переглядываются, когда услышат — «Джалиль».

Карасев, блестя глазами, всматривался в угол камеры. Там, на стене, двигалась какая-то странная тень. Механик приподнялся с матраса и подошел туда.

— Ты чего там, Олег, увидел? — поинтересовался Степаныч. — Уж не привидение ли? Так это не оно, призраки чуть позднее появляются.

— Вот, тварь какая! — отозвался наконец механик. — Паук, да какой здоровенный!

Он огляделся вокруг, ища, чем бы можно было прихлопнуть огромного черного паука. Не найдя ничего, рыжий снял с ноги туфлю и прихлопнул ею свою жертву.

— Боишься, что сожрет за ночь? — кивнул Степаныч.

— Ну, насчет этого не знаю, а вот кусануть может…

— Это тарантул, — спокойно определил раздавленного паука Сергеев. — Да. На самом деле паук ядовитый. Кстати, знаешь, Олег, от чего название-то пошло?

— Нет.

— Назвали его так еще в Средние века. В Италии считалось, что в случае укуса нужно танцевать, чтобы в танце сжечь яд. И вот танец, который выплясывали укушенные, назывался «тарантелла». Дергались, как от удара током. Плясали так, что падали в изнеможении.

— Ну, я уж как-нибудь и без тарантеллы обойдусь, — испуганно улыбнулся краешком губ рыжий механик.

Дверной замок вновь заскрежетал. Вошел Сафаров, на вопрос Чернова «Вот и вся прогулка?» — улыбнулся, пожал плечами и пошел к своему матрасу. Вдруг со своего места вскочил возбужденный штурман Петров.

— Вспомнил! Это на выставке было! В Лейпциге, на ярмарке я его видел!

— Точно! И я вспомнил. На выставке — он два раза тогда к нам подходил, — неожиданно заявил Сафаров.

— Кто подходил? — подозрительно посмотрел на него спохватившийся Петров.

— Кто-кто! Европеец, что вместе с арабами нас захватывал, — ответил Джалиль. — Ты ведь про него говоришь?

— Про него, — опешил штурман.

— Я его тоже узнал. Но в крепости его, по-видимому, нет. Я здесь его ни разу не встречал. А я за ними внимательно наблюдаю, — сказал Сафаров, вытягиваясь на матрасе.

Гонщики притихли. Оказывается, их первый пилот и «любимец боевиков» Джалиль Сафаров не терял зря времени, разобравшись в ситуации гораздо лучше остальных.

— А кто он такой тогда, этот европеец? Ты уже выяснил? — Петров сидел на матрасе, глядя на Сафарова уже гораздо дружелюбнее.

— Пока еще не выяснил. Тот, кто уже давно наблюдает за нами. По-видимому, тогда, на ярмарке, он был в составе какого-то представительства.

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь? Кто они, эти похитители? Зачем нас здесь держат? Чего хотят добиться? — Гонщики подошли к лежащему Сафарову, словно ожидали получить от него ответы на все мучающие их вопросы. Лучший пилот команды ответил не сразу.

— Думаю, они ведут какую-то свою игру. Но они — не главные в этой истории. Кто-то стоит за ними. А скорее всего, кто-то просто использует их в собственных целях. В каких целях — пока что не знаю. Ясно только, что это затеяно против нас. Против нашей команды. Или даже против нашей страны. Я буду вести себя по-прежнему. Буду пытаться войти к ним в доверие.

— Пытайся не пытайся, один ты ничего не сделаешь! Я гражданин России и надеюсь на свое государство! С боевиками сотрудничать не собираюсь! Принципами не поступлюсь. И наши — все равно нас спасут! — запальчиво проговорил Олег Карасев.

— Дело твое. Каждый выживает по-своему, — ответил Джалиль Сафаров и повернулся на бок, лицом к каменной стене камеры.

Глава 13

Северная Африка — это не только бесплодная пустыня Сахара. Даже в не очень большом по размерам Княжестве Магрибии, кроме жарких песков пустыни, можно найти и высокие горы, вершины которых значительную часть года бывают покрыты снегом, и отделенный полосой гор от пустыни плодородный субтропический район — фрукты и овощи оттуда поставляют даже в далекую Россию.