Точный расчет

— Вы, наверное, скажете, что я слишком усердствую с анализом, — предположил Суэйн.

Ричер покачал головой, не отрывая взгляда от пола.

— Нет, это скорее я недооценил метод анализа. Возможно. Или даже скорее всего. Потому что о чем нам говорят отпечатки большого пальца?

— Это своеобразная насмешка, — ответил Суэйн. — Хвастовство. Загадка. Попытка подразнить вице-президента. Ну, что-то вроде: «Все равно вы меня не поймаете».

— А сколько времени вы работали с моим братом?

— Пять лет. Вернее, я работал у него. Я сказал «с ним» для важности.

— Он был хорошим начальником?

— Великолепным, — подтвердил Суэйн. — И как босс, и просто как человек.

— И он на рабочих собраниях обсуждал случайные наблюдения?

Суэйн кивнул.

— Это было замечательно. Каждый сотрудник мог свободно высказываться и выражать свое мнение.

— А сам он подключался?

— Да. Но очень скромно.

Наконец, Ричер перестал рассматривать пол и взглянул на собеседника.

— Вы говорили, что главная цель преступников — добиться страха. Но потом добавили, что отпечаток пальца должен был выразить насмешку над Армстронгом или что-то вроде того. Значит, далеко не все у них одинаково. Что-то меняется.

Суэйн пожал плечами:

— Ну, подтянуть факты все равно можно. Отпечаток пальца должен вызвать страх перед тем, что мы не сумеем их поймать, например. Другая разновидность страха, но все же страха, понимаете?

Ричер отвернулся и замолчал. Так прошло тридцать секунд, потом минута.

— Я все же докопаюсь до истины, — упрямо заявил он. — Я постараюсь быть таким же, как Джо. Я ношу его костюм. Я спал с его подружкой. Я встречаюсь с его бывшими коллегами. Поэтому я тоже приведу свои очень скромные случайные наблюдения и постараюсь их проанализировать. Ну, точно так же, как в свое время поступал он.

— И что же у тебя имеется на этот счет? — заинтересовалась Нигли.

— Мне кажется, мы упускаем что-то значительное, — пояснил Ричер. — Проходим мимо него и не замечаем.

— Что же это такое?

— В голове вертятся самые жуткие и совершенно неуместные образы. Ну, например, как секретарь Стивесанта занимается своими непосредственными делами, сидя за столом.

— Какими именно делами?

— Мне кажется, что мы совершенно неправильно поняли назначение этого отпечатка пальца. Все время мы полагали, будто они считают, что мы никогда не проследим его происхождение. Но дело в том, что мы жестоко ошибались. Все как раз наоборот: они рассчитывали на то, что мы сразу определим, кому принадлежит этот отпечаток.

— Почему?

— Потому что, как мне кажется, этот отпечаток в чем-то сродни невменяемому состоянию Нендика. Сегодня я случайно познакомился с одним часовщиком, и он поведал мне о том, откуда берется сквален.

— Из печени акул, — напомнила Нигли.

— И с кожи рядом с носом любого человека, — добавил Ричер. — Это то же самое вещество. Короче, когда ты просыпаешься, у тебя вокруг носа успевает за ночь скопиться сквален. У него точно такая же химическая формула.

— И что же?

— А то, что нашим парням не повезло. Представьте себе, что вы выбрали наугад мужчину лет шестидесяти или семидесяти. Велики ли шансы, что хоть раз в жизни у него брали отпечатки пальцев?

— Думаю, что да, — отозвалась Нигли. — Отпечатки берут у всех иммигрантов. Если он коренной американец, его могли призывать в Корею и Вьетнам, а для этого тоже требуются отпечатки пальцев, даже в том случае, если этого человека никуда потом не пошлют. Кроме того, если он хоть раз был арестован или работал в правительственной организации, его отпечатки тоже должны быть в архивах.

— Или трудился в крупной частной корпорации, — добавил Суэйн. — Сейчас очень многие компании ставят такое условие при приеме на работу. Это, в первую очередь, банки, торговые предприятия и так далее.

— Точно, — согласился Ричер. — Итак, вот что я хочу сказать. Я полагаю, что отпечаток большого пальца принадлежит не самим преступникам, а совершенно постороннему лицу, а именно выбранному ими наугад невинному человеку. И этот отпечаток должен был вывести нас на того, кому принадлежал.

В комнате стало тихо. Нигли уставилась на Ричера.

— Но для чего? — спросила она.

— Чтобы мы отыскали еще одного такого же Нендика, — пояснил Джек. — Отпечаток пальца ставился на каждом послании, и тот, кому он принадлежал, сам являлся очередным посланием. Ну, в том смысле, в котором, как нам пояснил Суэйн, посланием был и сам Нендик. Мы должны были определить, кому принадлежит отпечаток пальца и, обнаружив этого человека, увидеть, что он также смертельно напуган и не сможет прояснить ситуацию, поскольку побоится говорить. Поэтому он и будет посланием сам по себе. Но так уж получилось, что у этого человека никогда не брали отпечатков пальцев, а потому нам до сих пор так и не удалось выследить его.

— Но мы получили в общей сложности шесть посланий на бумаге, — заметил Суэйн. — Между первым, доставленным по почте, и последним, подброшенным в дом Фролих, прошло, может быть, двадцать дней. Что же все это значит? Неужели они заранее заготовили все сообщения? Но не слишком ли многое им пришлось планировать загодя?