Только анархизм: Антология анархистских текстов после 1945 года

4. Отказ от предъявления требований к власть имущим, вместо этого практика прямого действия и атаки. Отказ от идеи, что мы можем реализовать свои стремления к свободному волеизъявлению посредством постепенных частичных требований, которые как максимум принесли бы лишь временное ослабление ущерба от социального порядка капитала. Признание необходимости атаки на такое общество во всей его целостности, необходимости добиваться практической и теоретической осведомлённости в каждой части борьбы этой целостности, которая должна быть уничтожена. Отсюда и способность видеть потенциально революционное – то, что вышло за пределы логики требований и постепенных частичных перемен – в частной общественной борьбе, поскольку, в конце концов, каждый радикальный повстанческий прорыв вызывался борьбой, начинавшейся как попытка удовлетворить частные требования, но на практике перешедшей от требования желаемого к захвату и его, и чего-то большего.

5. Отказ от идеи прогресса, от представления о том, что существующий порядок вещей является результатом текущих процессов улучшения, которое мы, если приложим усилия, сможем продвинуть и дальше, возможно, даже до его апофеоза. Признание того факта, что существующая траектория – которую правители и их верная реформистская и «революционная» оппозиция называют «прогрессом» – изначально вредна для личной свободы, свободных ассоциаций, здоровых человеческих отношений, полноты жизни и самой планеты. Признание того факта, что этой траектории должен быть положен конец и должны быть разработаны новые образы жизни и отношений, если мы хотим достигнуть полной автономии и свободы. (Это не обязательно приведёт к абсолютному отказу от технологии и цивилизации, и такой отказ не будет означать окончательного разрыва с левыми, но отказ от прогресса самым ясным образом означает готовность серьёзно и критически изучать и ставить под сомнения цивилизацию и технологии, в особенности в аспекте индустриализации. Те же, кто не желает поднимать такие вопросы, скорее всего, останутся приверженцами мифа о прогрессе.)

6. Отказ от политики идентичностей. Признание того факта, что хотя различные угнетённые группы и сталкиваются со специфическими лишениями, присущими конкретно их угнетению, и анализ такой специфики необходим для полного понимания механизмов доминирования, тем не менее лишение в своей основе есть кража у каждого из нас как личности возможности творить свои собственные жизни на наших собственных условиях в свободных ассоциациях с другими. Возвращение себе жизни на социальном уровне, а равно и полное её возвращение на уровне индивидуальном может произойти, только когда мы действительно прекратим отождествлять себя в терминах наших социальных идентичностей.

7. Отказ от коллективизма, от подчинения личности группе. Отказ от идеологии коллективной ответственности (что не означает отказа от социального или классового анализа, но устраняет моральные суждения из такого анализа и прекращает опасную практику обвинения отдельных индивидов в преступлениях, которые совершались или приписывались какой-либо социальной группе, членами которой они считаются, но не имеют относительно неё возможности выбора, – например, «еврей», «цыган», «мужчина», «белый» и т. д.). Отказ от идеи, что каждый, исходя из своих «привилегий» или из предполагаемого членства в какой-либо конкретной угнетаемой группе, обязан некритически солидаризоваться с любой борьбой или движением; признание, что такая концепция является важным препятствием для любого серьёзного революционного процесса. Создание коллективных проектов и действий, служащих нуждам и желаниям участвующих индивидов, но не наоборот. Признание того факта, что фундаментальное отчуждение, навязанное капиталом, не основано ни на какой гипериндивидуалистической идеологии, которую он может распространять, но проистекает из навязываемого им коллективного проекта производства, отнимающего нашу индивидуальную творческую способность добиваться своих целей. Признание представления о том, что освобождение всех и каждого, кто способен определить условия своего бытия в свободной ассоциации с другими по своему выбору – т. е. личное и социальное возвращение жизни, – является важнейшей целью революции.