Только не для взрослых

Но, вместо того чтобы ее пожать, я зачем-то вскочил и обнял его. Дернувшись, он стукнулся затылком о крышу.

– Сдурел, Горелов, мне и без того сотрясение обеспечено. – Похлопав меня по плечу, он выскочил из машины, но у двери задержался. – Браслет у тебя?

Я кивнул.

– Потом отдашь.

– Где же Макс? – крикнул я, но он уже с грохотом захлопнул дверь.

Глава 42

Тоня

Я так долго и стыдно плакала у Якушина в машине, что совершенно опухла от слез и ничего не соображала. Все ребята призывали меня радоваться, да я и сама это понимала, но от долгого напряжения что-то внутри сорвалось и отказывалось вставать на место.

Папы, к счастью, дома не было, и я, выпив таблетку анальгина, еще около часа нервно бродила по квартире, пытаясь понять, что же со мной не так. Но других объяснений, кроме того, что я просто дура, у меня не было.

Мама Виты позвонила в начале седьмого.

– Тоня, добрый вечер, – тихим голосом сказала она. – Это мама Виты. Не знаю, удалось ли тебе найти Костю, но я привыкла держать свои обещания. Так вот, он только что появился. Сидит на лестнице в подъезде. Наверное, не знает, что у них там замки сменились. Я ему пока об этом не сообщила. Если хочешь, могу пригласить его к нам и задержать до твоего приезда.

– Нет, спасибо, – удивившись, что Амелин решил так быстро вернуться, отказалась я. – Мне сейчас некогда.

– Это правильно, – одобрила она. – Как жаль, что моя Вита не такая рассудительная. Скажи, а ты случайно не знаешь, что с ней?

– Я читала в Интернете, что их все ищут, но больше ничего не знаю.

– Понятно. – Она была явно разочарована. – Ну да ладно. Всего тебе хорошего.

– Нет, подождите. – Я не собиралась этого говорить, но сказала: – Задержите его, пожалуйста. Я передумала.

В семь часов вечера в декабре уже стоит глухая темень.

Я летела до дома Виты как проклятая. Вбежала во двор и замедлилась, чтобы перевести дыхание. Возле одного из подъездов стояла шумная компания. Три человека. Парни.

Меня это ничуть не беспокоило до тех пор, пока, поравнявшись с ними, в свете фонаря я не узнала тех самых Витиных одноклассников, с которыми у нас вышел конфликт в ее школе.

И только сообразила, как парни сами заметили меня.

Будь я замотана шарфом и под капюшоном, вряд ли бы кто-то вообще посмотрел в мою сторону, но я бежала нараспашку, и мои красные волосы освещали мрак улиц огнем Прометея.

– Оба-на! – воскликнул один из них. – Кто же это у нас такой быстрый?

– Вот это встреча! – преградил мне дорогу тот, которому я ободрала карманы.

Я попыталась обойти, но он тоже сделал шаг в сторону.

– Погоди-погоди. У нас же дело осталось незакрытое.

– Карманы на месте, – буркнула я. – Все закрыто и пришито.

– Э, нет. А как же моральный ущерб? Ты нанесла мне психологическую травму.

– Радуйся, что только психологическую. – Я была не в том настроении, чтобы подыскивать дипломатические фразы. – Уйди, пожалуйста, я тороплюсь.

– Ты вообще откуда такая борзая? Меня тут в округе все уважают.

– Ну да. Я слышала. Папаша полицейский, и ты всех им стращаешь как пугалом.

– Полегче на поворотах, – пригрозил он. – Я пока с тобой еще нормально разговариваю.

Подхватив меня под локоть, Дубенко (я внезапно вспомнила его фамилию) утянул меня к подъезду и прижал к стене. Остальные окружили.

– Ну и что дальше? Бить меня будете?

– Пытать, – осклабился тот, который сидел с нами у директрисы, кажется Тарасов.

– И зачем тебе это? – Я действительно не могла понять, что им от меня нужно.

– Хотим узнать, где прячется Котова и ее богатенький любовник. Говорят, за его голову объявлена награда.

– Никто не знает, где они.

– Вот мы и выясним это. – Дубенко потянулся ко мне, намереваясь подцепить за подбородок, но я шлепнула его по руке:

– Только тронь, потом из полиции не вылезешь. Я на вас такое заявление накатаю, в жизни ни к одной девушке не подойдете.

– Блин. – Дубенко набычился. – Ты че такая непуганая?

– Просто не до вас сейчас. – Резко отпихнув его, я вышла из их оцепления.

Но только сделала пару шагов, как кто-то схватил меня за капюшон и с силой дернул. Сорвавшись с плеч, расстегнутая куртка повисла на рукавах.

Однако обернуться и дать отпор я не успела. Вскинула голову и замерла.

На пешеходной дорожке, прямо перед подъездом, с продуктовым пакетом в руке стоял Амелин. И как только наши глаза встретились, он ошеломленно выпустил пакет из рук и кинулся к нам.

Я всего дважды была свидетелем вспышек его настоящего гнева. Раз он разбил стул о голову садиста, а другой – прострелил живодеру ногу.

Подскочив к Тарасову, Костик толкнул его так, что тот улетел через бордюрный заборчик прямо в сугроб.

Не давая остальным опомниться, он уже стоял перед Дубенко. Схватил его за концы шарфа и резко, словно собираясь отсечь ему этим шарфом голову, затянул.

Выпучив глаза, Дубенко захрипел.

Третий их приятель отступил назад.

– Костя, не надо. – Я потянула его за рукав. – Только задушенного тебе не хватает. Он просто схватил меня за капюшон. Ничего такого.

Дубенко продолжал хрипеть. Тарасов выбрался из сугроба.