Только ты одна

Так началась его новая жизнь. Устроенный довольно просто, Юра не был создан для бурных страстей и, если бы осознавал свое состояние, то мог бы сравнить себя с лампочкой, рассчитанной на 127 вольт, к которой подключили 220, а то и все 600. До встречи с Алиной он существовал весьма спокойно и комфортно: прекрасная работа, хорошие доходы, роскошная квартира, заботливая жена, славный сын, новая машина, поездки за границу за счет фирмы. И вот теперь он постоянно пребывал в любовном ослеплении и в страшном душевном напряжении. Все полетело под откос: от работы он как-то отвлекся, и партнеры были недовольны, а Лера ему больше не помогала. Деньги утекали сквозь пальцы, как вода: отели, рестораны, подарки и цветы Алине, гонорары адвокату. К тому же Волков снял жилье, вполне приличное, как ему казалось, но Алина, оглядевшись, наморщила носик и спросила:

– А что, домработницы у тебя нет? У папы была.

Юра сразу возненавидел этого папу, с которым его все время сравнивала Алина, и даже привел ее в ту квартиру, где никто больше не жил, – хотел похвалиться. Алина обошла комнаты, все осмотрела и сказала:

– Большая, да. Но дизайн отстойный. Кто тебе декорировал?

И Юра вдруг обиделся, потому что все делала Лера, и результат ему нравился. А потом обиделась Алина – он не захотел предаваться там утехам. Просто не мог. Так что пришлось покупать ей очередные духи и вести в ресторан, после чего она смилостивилась и поехала к нему. Алина вертела Волковым, как хотела: то удлиняла поводок, то держала за ошейник, а он – преданный пес – только вилял хвостом. А потом хозяйка внезапно отстегнула поводок и сняла ошейник, заявив, что им нужно расстаться. Юра обомлел: он как раз собирался обсудить с невестой свадебную церемонию и медовый месяц, на которые уже не мог выделить столько денег, сколько предполагал раньше.

– Вот видишь! Даже это ты не можешь достойно обеспечить. И квартиру не отстоял. Где нам с тобой жить? Не здесь же? – сказала, мило улыбнувшись, Алина. Она неторопливо одевалась, то и дело поглядывая на себя в зеркало. Волков лежал в постели и ничего не понимал: они только что занимались любовью, а теперь она говорит – надо расстаться?!

– Алина, что случилось?

Алина выпрямилась, поправила волосы и томно вздохнула:

– Я встретила другого человека.

– Кого?

– Неважно. Но мы любим друг друга.

– Зачем же ты сейчас спала со мной?!

– Ну, Юра-асик! Я тебя просто пожалела. Хотела расстаться по-хорошему.

– Ты это называешь – по-хорошему? Кто он такой? Он что – моложе?

– Ему тридцать пять. Но не это главное. У него совсем другой уровень, чтоб ты знал.

– О чем ты говоришь?

– Совсем другой уровень доходов. Он даже богаче папы, понимаешь? Я буду иметь всё.

– Так вот в чем дело. А как же я?

– Юрасик! Ты милый, но… Извини, я должна бежать.

– И что, это конец? Алина!

Но она уже выскользнула за дверь. Волков попытался ей позвонить, но Алина сбрасывала его звонки, а потом и вовсе отключилась. У него просто в голове не укладывалось, что Алина так с ним поступила. И как ему теперь жить? Юра ужаснулся, даже взвыл от отчаяния, но это вышло так мелодраматично, что самому стало противно…

С молодым человеком, имевшим совсем другой уровень доходов, Алина познакомилась случайно: он неожиданно свалился ей под ноги, когда она сворачивала к дому. Интересно, что понадобилось иностранцу в этих закоулках Замоскворечья? Никаких особенных достопримечательностей-то нет! А молодой человек был несомненным иностранцем. «Похоже, американец», – подумала Алина, вслушиваясь в его быструю английскую речь:

– Простите, простите! Какой же я неловкий, – бормотал он, одной рукой подбирая с асфальта рассыпавшиеся из Алининой сумки вещички, а другой прижимая к животу фотоаппарат, который чудом ухитрился не уронить. И висевший на плече рюкзак, и одежда незнакомца были простыми с виду, но явно очень дорогими, причем купленными не в московских магазинах – уж Алина-то в этом разбиралась. А таких фотоаппаратов Алина и не видывала никогда.

– Ничего страшного. Не переживайте! – улыбнулась Алина, взглянув на незнакомца из-под челки, – она укладывала в сумочку косметичку. Алина прекрасно знала, какое воздействие на мужчин оказывает пронзительная синева ее глаз. Вот и сейчас молодой человек на секунду замер, а потом затрещал с удвоенной силой:

– О, вы говорите по-английски! Как замечательно! А я тут заблудился слегка. Был в Третьяковской галерее и хотел выйти к Кремлю, но…

– Да, Кремль немножко в другой стороне, – рассмеялась Алина.

– Но я уже передумал. Может быть, мы… Вы не пообедаете со мной? Тут есть что-нибудь поблизости? Ресторан?

– С удовольствием! Да, я знаю хороший ресторан неподалеку.

Они просидели в этом ресторанчике до вечера, а когда собрались уходить, Вэл – так его звали – спросил:

– Вы не против, если я расплачусь за нас обоих? Или вы предпочитаете раздельный счет?

– Нет-нет! Я совсем не против, – быстро ответила Алина, мило улыбнувшись. – У нас так принято.

– До вас еще не дошли идеи феминизма?

– Феминизм? А что это? – Алина сделала невинные глаза, и они оба рассмеялись.