Том 1

Не повезло лишь одному Степе. Изувеченный кулаками в начале коллективизации, он стал плохо видеть, и медицинская комиссия не допустила его к военной службе. «Белобилетник»! Степа жестоко переживал это, но не меньше страдала и Нюшка.

Она до крови кусала губы, наблюдая, как подруги провожали своих дружков в армию, обещали ждать их, дарили им вышитые кисеты, платки. Всем сердцем завидовала она девчатам, когда те получали письма с воинским штампом и долгими зимними вечерами отвечали на них.

Сейчас посылка Степы на курсы трактористов казалась Нюшке чем-то вроде призыва в Красную Армию.

Распахнув полы своего кожушка, она бежала по улице.

— Вот гонит рассыльная! — покачивали головой встречные колхозники, — Срочные, видно, дела у председателя!

И как Нюшка ни спешила, она не могла не поделиться с ними новостью...

Степа Ковшов, его сестра Таня и их дальняя родственница Пелагея жили в половине просторного дома своего дяди, Ильи Ефимовича, раскулаченного и высланного из Кольцовки. Во второй половине дома разместился сельсовет.

Нюша по привычке проникла в сени через двор, нашарила в полутьме скобу двери и вдруг остановилась. На цыпочках подошла к маленькому оконцу, достала из кармана круглое зеркальце и, поднеся его к лицу, увидела свои большие зеленоватые глаза, редкие белесые брови, широкие скулы, короткий, чуть вздернутый нос, родинку на подбородке. Девушка убрала выбившуюся на лоб прядь светлых волос, смочила языком пересохшие губы и поправила шапку-ушанку. Теперь, кажется, все в порядке! Можно входить.

— Здравствуйте вам! — сдержанно сказала Нюшка, переступив порог и всем своим видом подчеркивая, что она явилась сюда не просто так, а по сугубо служебному делу.

— А-а, зампред! — Степа Ковшов, большеголовый, стриженый, в темно-синей косоворотке с белыми пуговицами, поднялся из-за стола.

Нюшка с любопытством оглядела избу.

На подоконниках в железных противнях, глиняных плошках и чайных блюдцах прорастали семена пшеницы, ржи, овса, на стенах висели пучки сухих луговых трав, снопики клевера, гречихи, гороха, на лавках в беспорядке были свалены газеты и журналы.

Окончив школу крестьянской молодежи, Степа Ковшов страстно увлекся сельским хозяйством. Он раздобывал всевозможные брошюры по земледелию, выписывал журнал «Сам себе агроном», жадно следил за агрономическими новинками. Целыми днями бродил он по кольцовским полям, брал образцы почв, собирал семена особо урожайных злаков и трав, ставил опыты над растениями: зимой — в избе, летом — на огороде.

Когда в Кольцовке организовался колхоз, Степа не пропускал ни одного заседания правления и каждый раз выступал с каким-нибудь новым агрономическим предложением. Он ратовал и за ранний сев, и за сортовые семена, и за глубокую вспашку, и за снегозадержание. Слушали его терпеливо, хотя многие при этом думали: «Не ко времени затея. Это у нас не привьется».

Потом члены правления взяли в привычку во время очередной речи Степы выходить на крыльцо. «Нашего доморощенного агронома не переслушаешь... Перекурим это дело».

Когда же Степу избрали секретарем комсомольской ячейки, он перенес свои агробеседы на молодежные собрания. Он приносил в избу-читальню мешочки с семенами, ящики с образцами почвы, пакетики с минеральными удобрениями, рассказывал парням и девушкам о жизни растений, о плодородии, о культурной пахоте.

И нередко после таких собраний молодежь выходила сортировать семена, собирать золу и куриный помет или расставлять в поле пучки хвороста для снегозадержания.

— Как тут у тебя?.. — спросила Нюша, кивая на всходы в противнях и плошках. — Все растет и зеленеет? Сад-виноград еще не развел?

— Учусь, Нюша! — засмеялся Степа.

— А ты знаешь, — вспомнила Нюша, — наша все же взяла. Весной Попову пустошь пахать будут. Сейчас на правлении решили.

— Раскачались-таки правленцы, — обрадовался Степа. — Давно бы пора. Таня, ты слышишь?

Из-за ситцевой занавески, отделяющей горницу от кухни, вышла худенькая девушка.

— Совсем ты нас забыла, — упрекнула она подругу. — Словно мы и не соседи больше... Проходи же, садись! Степа, приглашай!

Близоруко щурясь, Степа торопливо снял с лавки кипу газет, отодвинул в сторону книги и освободил место.

— Некогда мне рассиживаться, — сказала Нюша. — Я ведь по делу. Тебя в правление требуют... — обратилась она к Степе. — Срочно!

— Что там такое?

Нюша как можно спокойнее сообщила о вызове на курсы трактористов.

— Это правда? — вскрикнула Таня и обернулась к брату. — А ты на них и рукой махнул...

— А я и сейчас сомневаюсь, — сдержанно заметил Степа. — Трактор нам все равно не дадут...

— Это еще почему? — перебила его Нюша.

— Газеты надо читать... за политикой следить, — слегка усмехнулся Степа. — А у вас все вечерки да танцульки... Машины теперь другими путями в деревню будут поступать... Через машинно-тракторные станции. Надо бы знать об этом...