Том 1. Стихотворения 1892-1909

1903

Москва

In Hас Lackimarum Valle[12]

Весь долгий путь свершив, по высям и низинам,Твои зубцы я вижу, наконец,О горный кряж веселости и смеха!В рассветный час ты вырос исполином,Как до небес воздвигнутый дворец,И гулко на привет твое мне вторит эхо.За мной падений стыд и боль палящих ран,Теснины скал и быстрины потоков,За мной покинутый в равнине бранный стан,За мной пустыня — мир безумцев и пророков.Кругом меня — немые тополя,Как женщины, завернутые строго.Свивается причудливо дорога,

Вся белая, мглу надвое деля.И лилии, закрыв в сыром туманеКадильницы ночных благоуханий,Сгибают выгибы упругого стебля.Чу! ближний ключ запел неравномерно…Долина слез! чье имя как печаль!Как все в тебе неясно и неверно.Но для меня уже белеет даль,Я вышел из страны позора и успеха,Снимаю я с своей главы венцы.Уже блестят в огне, уже блестят зубцы,Твои — о кряж торжественного смеха!Я взойду при первом днеХохотать к зубцам, на выси,И на смех завторят мнеНеумолчным смехом рыси.

Стану рыскать наугадВверх и вниз я лугом, лесом:Встречный друг и вечный братС нимфой, с зверем, с богом, с бесом.Повлекут меня с собойК играм рыжие силены;Мы натешимся с козой,Где лужайку сжали стены.Всем настанет чередаВыпить острый сок услады.Лица скроют от стыдаВ чащах белые дриады.Зазовут меня в свой гротСкальных недр владыки — гномы.Буду пить я дикий мед,Гость желанный и знакомый.

Я сдою им про Грааль,То-то будет им веселье!Подарит мне РюбецальНа прощанье ожерелье.Канет в сумрак летний зной,Лунный глаз проглянет слева, —Обручальный перстень свойМне подаст лесная дева.Я его, склонясь, приму,Уроню свой плащ багровый…Ночь длинней протянет тьму,Отлетят ночные совы.Я к вам вернусь, о люди, — вернусь, преображен,Вся жизнь былая будет как некий душный сон.Я к вам вернусь воскресшим, проснувшимся от сна…Волна волну стирает, и все ж она — волна.

И я иной, чем прежде, но все же это — я,И песнь моя другая, но это — песнь моя.Никто ее не может сложить, как я могу,А тайну прошлых песен я в сердце берегу.И все мои напевы еще подвластны мне:И те, что пел я в детстве, и те, что пел во сне.Дано мне петь, что любо, что нравится мечтам,А вам — молчать и слушать, вникать в напевы вам!И что бы ни задумал я спеть — запрета нет,И будет все достойно, затем, что я — поэт!И в жизнь пришел поэтом, я избран был судьбой,И даже против воли останусь сам собой.Я понял неизбежность случайных дум своих,И сам я чту покорно свой непокорный стих.В моем самохваленьи служенье богу есть, —Не знаю сам, какая, и все ж я миру весть!

6/19 июня 1902