Том 10. Пьесы, написанные совместно

Баркалов. Еще это старуха надвое сказала. Я ее скорей прогоню! Бегу метать на ваше счастье! Благодарю! Не браните! (Целует руку и убегает.)

Сарытова(с любовью смотрит вслед ему, уходя). И надо бы бранить, да не могу…

Действие второе

ЛИЦА:

Сарытова.

Ольга.

Настя.

Бондырев.

Бондырева.

Марья.

Лизгунов, очень богатый молодой человек, сосед Сарытовой.

Баркалов.

Декорация первого действия.

Явление первое

Марья (входит) и Баркалов.

Баркалов. А, фрелина, пожалуйте с вестями!

Марья. Вестев даже очень довольно.

Баркалов. Ну, и катай по порядку!

Марья. Приезжая барыня ходила по всем местам, и на скотную, и в поле, и везде вас ругательски ругала и проходимцем-то и прощалыгой!

Баркалов. Ладно, ладно! Эка у тебя ума палата! Ты бы еще что-нибудь!

Марья. Сами же приказывали, чтобы все!

Баркалов. В доме-то что говорила?

Марья. А в доме… этого и сказать никак невозможно, потому неблагородно и даже конфузно!

Баркалов. Ха, ха! Ишь какая конфузливая! Ты не ломайся, говори! Не было ли разговору о каких-нибудь намерениях?

Марья. Намеренней никаких не слыхала, а уж, кажется, как слушала: и к окну подкрадывалась, и за дверью стояла. А если бы что, так я бы сейчас. Потому мы все за вас готовы куда угодно.

Баркалов. Ну и молодцы! Будет мне хорошо, будет и вам хорошо, особенно тебе… (Берет за подбородок.)

Востроглазая!

Марья. И, ух, какие вы бесстыдники! А ну, увидят?

Баркалов. И то правда, стыдливость ты воплощенная!

Марья. Да не то что стыда, на вас и страха нет.

Баркалов. Разумеется, нет.

Марья(кокетливо). Так-таки ни стыдочка, ни страха?

Баркалов. Ни того, ни другого. Можно прожить и без этого.

Марья. Да уж, на вас глядя, и мы думаем, что можно.

Баркалов. Ну, так смотри же, не пророни словечка! За это тебе к свадьбе самое пунцовое платье в подарок.

Слышен громкий разговор.

Марья. Слышите? Скорей уйти от греха!

Уходит в дом, Баркалов во флигель.

Явление второе

Бондарева и Сарытова (входят).

Бондырева

. Ты это другому рассказывай, а не мне. Репу от печенки отличу. Какое это хозяйство? Француз ходил. Непорядок, запущенье, разгром.

Сарытова. Кое-что и не в порядке, у всех так.

Бондырева. Кое-что? Одолжила! Что в порядке-то, ты скажи! Сколько у вас скота?

Сарытова. Штук пятьдесят!

Бондырева. А было?

Сарытова. Было больше.

Бондырева. Вот это хорошо, «больше»! Втрое больше!

Сарытова. Он переменяет породу.

Бондырева. Скажи лучше — переводит. Это значит из шляпки бурнус делает! Пропадешь!

Сарытова. Ну, пускай, уж это мое дело!

Бондырева. Не будь у тебя опеки, никто бы тебе и не мешал на старости пустить себя по миру; но у тебя младшие сестры, все равно что дочери.

Сарытова. А разве я забыла?

Бондырева. Забыла, а то не держала бы в доме такого прощалыгу!

Сарытова. Послушай, ведь я не езжу к тебе с наставлениями?

Бондырева. Еще бы! Я живу по-божески, как совесть велит, а на тебя только-только что пальцами не показывают!

Сарытова

. Что такое?

Бондырева. А ты как бы думала? Шила в мешке не утаишь!

Сарытова. Ну, всему есть предел! Прошу не передавать мне глупых разговоров.

Бондырева. Какие разговоры! Дело видимое для всякого: скота мало, лошади не те, экипажи проданы!

Сарытова. Экипажи проданы за ненужностью.

Бондырева. Отчего же, когда у тебя не было управляющего этого, все нужно было, а теперь не нужно стало? А где лес? Я сегодня поглядела, как косой покошено!

Сарытова. Лес был нужен для ремонту, для поправок хозяйственных строений!

Бондырева. Да какой ремонт, какие поправки? Нигде даже новой подпорки не видать: все валится, все рушится.

Сарытова. Порубки, крестьяне воруют.

Бондырева. Воруют, да только не крестьяне.

Сарытова. Я не желаю больше продолжать этот разговор.

Бондырева. Ну, так я тебе, Серафима, коротко скажу: чужим нельзя так распоряжаться. Ведь это хорошо, пока у вас предводитель разиня, а наскочишь на другого, так не ту песню запоешь. Теперь ты протоколистам овес да масло посылаешь, так все шито да крыто.

Сарытова. Ты мне угрожаешь?

Бондырева. Я пока не угрожаю, я говорю, потому что люблю и жалею своих племянниц и сердцем болею, глядя, как расхищается наше родовое добро. За них, бедных, заступиться здесь некому!

Сарытова. Ты меня обижаешь; они ближе мне, чем тебе, роднее.

Бондырева. Да что толку, что ты родня, коли ты не хозяйка у себя в доме? Здесь есть другой хозяин: он задает пиры, сдает землю без смысла, скот, экипажи летят за бесценок… А куда деваются деньги — неизвестно. Сама ты живешь скромно, а у него картежная игра, кутеж! Управляющий! Скажите, пожалуйста!