Том 12. Пьесы 1908-1915

Жан. Ну, я один! Сейчас наши приедут, лодка уже у берега.

Богомолов. На море, вероятно, сыро.

Жан. Даже реки обладают этим недостатком, не говоря о болотах.

Богомолов(смеётся). Остроумны вы…

Жан. А Ладыгин неутомим, демонстрируя дамам свои мускулы.

Богомолов. Человеку свойственно хвастаться лучшим, что есть у него.

Жан. Браво!

Букеев(медленно идёт). Жан, — ужинать надо здесь, распорядись.

Жан. Могу.

Букеев(садясь). Жарко.

Богомолов. Да? А по-моему — прохладно.

Букеев. Нет, жарко. Я замечаю — вы не очень любите общество дам?

Богомолов. Да их здесь только две.

Букеев(тяжело смотрит). А вам сколько надо?..

Богомолов(смеясь). Самое большее — одну.

Букеев. Нет, серьёзно, — вас не интересуют женщины?

Богомолов. Я — женат, как видите…

Букеев. Да. А я вот часто думаю: что такое женщина?

Богомолов(неохотно). Поскольку можно исчерпать понятие словами… (Сразу увлекается.)…это стержень нашей жизни, ось бытия, вокруг женщины вращаются все солнца и звёзды нашей поэзии, всё лучшее наше — для неё, от неё — все племена и народы, для неё посеяны на земле все цветы, её ради созданы искусства, и ради её пребудет вовеки всё прекрасное. Она несёт с собой невидимый цветок, над которым кружится весь мир, жаждущий счастья.

Букеев(вздохнув). Хорошо вы говорите, великий вы краснобай… Вот бы мне немножко этого дара.

Богомолов. Для женщин?

Букеев(кив[нув] головой). Конечно.

Богомолов. Почему вы не женились?

Букеев(мах[нув] рукой). Пробовал. На третий год — развёлся.

Богомолов. Она ушла?

Букеев. Выгнал. Хотите выпить?

Богомолов. Нет. Спасибо.

Букеев(вор[чливо]). Благочестивый вы человек: не пьёте, не курите. И в карты, наверное, не играете?

Богомолов. Не играю.

Букеев. Скучно?

Богомолов. Нет, ничего, живу.

Букеев

. А я вот пью, курю, играю и вообще — развлекаюсь всячески, но — скучно мне.

Богомолов. Попробуйте работать.

Букеев. Непривычен.

Богомолов. Положение безвыходное.

Букеев(в упор смотрит на Богомолова). Посмотрим. Может, и нет ещё.

(Смех и голоса. Ладыгин, Ольга, Нина.)

Богомолов. Приехали. (Идет встречу.)

(Букеев, тяжело подняв руку, показ[ывает] ему кулак. Стукачёв и Дуняша накрывают на стол.)

Букеев. Шампанское похолоднее.

Стукачёв. Слушаю.

Букеев(вставая). Болван ты, Стукачёв.

Стукачёв. Почему же-с?

Букеев. Не твоё дело.

Стукачёв. Обидно-с, ежели без дела ругаете!

Букеев. Мне нужно кого-нибудь обругать…

Стукачёв. Дуняшу бы, она моложе меня…

Букеев. Ну, молчи… (Уходит.)

Стукачёв. Пьян.

Дуняша. За что это меня ругать надо?

Стукачёв. А меня за что?

Дуняша. Вы дольше моего служите здесь.

Стукачёв. Тс…

[ (Жан и Ольга входят.)]

Дядя Жан. Ну, вы, живее! Марш отсюда… Устали, благодатная? Присядьте, прошу.

[ (Стукачёв и Дуняша уходят.)]

Ольга. Мне надо переодеться…

Жан. Минуточку! Позвольте сказать десяток слов от души…

Ольга(разгляд[ывая] его). Да? Что такое?

Жан. Послушайте, божественная! Я — романтик.

Ольга. Серьёзно?

Жан. Вполне! Я… мне тягостно видеть страдания людей, а если мучается близкий человек — я совершенно впадаю в отчаяние. И вот, будучи душевно предан Никону, я умоляю вас: обратите на него внимание, приласкайте ребёнка! Он страдает с Тамбова…

Ольга. Откуда?

Жан. С Тамбова, с первого дня знакомства с вами…

Ольга. Вы много выпили?..

Жан. Обыкновенно… Позвольте — вы, кажется, это иронически спросили?

Ольга. Нет, серьёзно…

Жан. Несравненная, будьте великодушны…

Богомолов[(входит)

]. Вот она где.

Ольга. Ты меня искал?

Богомолов. Я не видел, как ты сошла на берег.

Жан(уныло). Как богиня!

Ольга. Слышал — как?

Богомолов. Устала?

Ольга. Нет. Ты что делал?

Богомолов. Закончил схему водонос[ного] горизонта, потом гулял с Верочкой, беседовал.

Жан(смеётся). Извините, — смешное вспомнил!

(Ладыгин, Нина; Жан идёт встречу им.)

Ладыгин. Скоро ужинать? Я голоден.

Нина. Это у вас хроническое.

Ладыгин. Я человек здоровый…

(Подошёл Букеев, угрюмый.)

Ольга. О чём же вы беседовали?

Богомолов. Знаешь, — она милая девушка.

Ольга. Да?

Богомолов. Очень. Только — она нетактична, на мой взгляд… Например, она сказала, что надо мной здесь немножко издеваются, считают меня чудаком…

Ольга. Вот как?

Богомолов. Да.