Том 2. «Проблемы творчества Достоевского», 1929. Статьи о Л.Толстом, 1929. Записи курса лекций по истории русской литературы, 1922–1927

Иван. Он более всех детей напоминает своего отца. Общим является и духовный план жизни, и любовь к деньгам, и любовь к женщинам, и любовь к своему «я». Иван сплошь духовен, и если начало Федора Павловича в нем победит, то оно победит до конца. Но в отличие от отца он колеблется, созерцает две бездны разом. Точка зрения в статье о церкви прямо противоположна «Великому инквизитору». В статье Иван высказывает мысль, что государство — организация насильственная, тогда как церковь может организовать всех на свободных началах. В сцене «Бунт» Иван заявляет о своем неприятии мира. Идея эта навеяна Вольтером. Но, тогда как у Вольтера оптимизм глуп и смешон, для Ивана оптимизм несправедлив. Вольтер, как известно, не был ригористом: для него безнравственно лишь то, что смешно. Для Ивана оптимизм не смешон, а несправедлив. Великий инквизитор в поэме Ивана под тем же названием утверждает, что путем свободы и любви нельзя основать человеческое общество. Поэтому он предлагает свою организацию, основанную на чуде, тайне и авторитете. Ее суть — недоверие к человеку, и в этом смысле она солидарна с социализмом. Инквизитору противопоставляется Христос, олицетворяющий любовь к человеку. Иван хочет закончить поэму тем, что Христос целует инквизитора и уходит. Но характерно, что поэма осталась незаконченной. Он хотел ее так закончить, но не закончил, потому что окончательного решения не принял.

В отношениях с чертом те же конфликты перенесены в план внутренней жизни одного человека. Черт — это Великий инквизитор, разоблаченный от своих поэтических одежд. Он, как и полагается всякому черту, скептик, но страшно приниженный. На первый план в нем выступает неумение принять определенное решение. Это все время чувствует Иван и потому называет его приживальщиком, т. е. лицом, не имеющим своего места. Черт слаб, смешон и бессилен, и Иван то узнает его в себе, то не узнает.

Двоится Иван во всех столкновениях с окружающими его людьми. Он ненавидит Федора Павловича, потому что видит в нем себя и потому что им движет циничная корысть; но вопреки внутренней воле внешне он охраняет отца. Дмитрий — его соперник, но в то же время он помогает ему. То же испытывает Иван по отношению к Алеше: он и любит и ненавидит младшего брата. В Смердякове рядом с отрицанием и презрением он видит часть себя, чувствует, что это — его духовное дитя. И перед ним встает вопрос: действительно ли Смердяков его духовный сын, или он сумеет оттолкнуть его от себя. Двойственность Иван не преодолевает до конца. Поэтому его признание на суде приняло такую уродливую форму горячки и бреда. Если он выздоровеет, перед ним снова встанет прежняя проблема.

Алеша. В нем второй полюс еще потенциален, он только понимает всё и вся: и Лизу, и Ивана. Эта тема намечена очень глубоко: понимание зла есть уже зло, хотя оно совершенно не воплотилось в воле и стремлениях.

Смердяков. Карамазовские черты в нем страшно понижены, со слабым коэффициентом — он должен иметь руководителя; вдобавок он незаконнорожденный. Тех конфликтов, которые возникают у Ивана, он не знает. Это — догматик и логик, делающий только выводы. Но он понял, что у Ивана нет решения, и разочаровался в нем. Отсюда его трагическое положение. Смердяков слаб и требует авторитета, а авторитет тоже оказался слабым. Поэтому последняя опора, его поддерживающая, рушилась, и он кончает самоубийством.

Мальчики

. То же, что у больших, происходит и у мальчиков. В Коле Красоткине Достоевский очень искусно, не нарушая пропорций, воплотил свойства своих ведущих героев. Отношение Илюши к отцу аналогично отношению старших братьев Карамазовых к их отцу: тот же стыд отца. Снегирев — пьяница и занимается такими же делами, как Федор Павлович до своей второй женитьбы. Но на той же биографической основе создаются совсем другие отношения. Снегирев, несмотря на греховность, любовно относится к семье. В свою очередь Илюша любит отца. Это противопоставление продолжается и углубляется. На могиле Илюши создается маленькая детская церковь. И здесь как бы дается ответ Ивану. Достоевский показывает, что не нельзя, а должно строить счастье на несчастье других. Только та гармония имеет живую душу, которая создается на живом страдании. Вокруг страдания и смерти замученного мальчика образуется союз. В этом и состоит учение христианства. В основу церкви, назначение которой объединение и спасение людей, положена неповинная и уже до конца неповинная кровь Христа. Так что эпизод с мальчиками в маленьком масштабе воспроизводит роман. Но эпизод этот не завершает роман, а лишь блестяще предрешает его.

Эпоха восьмидесятых годов