Том 2. Семидесятые

Мужчина. Я написал свои соображения, чтобы вам было яснее... Вот, мне кажется, что... (Передает записку женщине.)

Женщина (читает, бледнеет, рвет записку и незаметно бросает ее в корзину; тихо). Я не смогу сегодня. (Громко.) Вот ручки. Почему их две?.. Да, их две, и крышка хорошо ложится... Я сейчас напишу, почему нельзя этого делать. (Пишет, передает записку мужчине.)

Мужчина (читает, тихо). Да... Я все понимаю. (Громко.) Две ручки, а их должно быть пять или даже... Может быть... (Пишет.) Читайте соображения. Я прошу вас. Я впервые высказываю вам свои соображения. Будьте внимательней... Ну пожалуйста... Мы с вами понимаем друг друга с одного... чертежа... Я ваш руководитель, и ваше слово для меня закон... (Передает записку женщине.)

Женщина (читает). Да... Я тоже... Но не сегодня... Вы знаете наше положение... Эти шарики... Я сама, когда вижу вашу идею... Я все вижу... и шарики, и ролики... Можно пять ручек, но не сегодня... Нет, нет...

Мужчина. Екатерина Николаевна, подойдите сюда.

(Женщина качает головой.)

Мужчина. Я контролирую.

Женщина. Вы потеряли контроль.

Мужчина. Вы тут такое начертили. Идите сюда.

(Женщина подходит, стоит возле стола.)

Мужчина. (Встает.) Эти шарики надо переставить. У меня такое же положение с роликами. Я прошу...

Женщина (тихо). Потапов вошел. (Громко.)

Хорошо. Я сделаю.

Мужчина (как по телефону). Да, да, обязательно... Хорошо...

Женщина. У вас все, Михаил Григорьевич?

Мужчина. Да... уже...

Женщина. Я тогда... еще пока...

Мужчина. Да. Уже... Я тоже, но не всегда... Здравствуйте, Анатолий Иваныч. Мы тут с Масловой ручки располагаем... Хотите с нами?.. До свиданья... Екатерина Николаевна, сегодня единственный шанс переставить ручки... Вечером. Я уже не могу... Я не могу. Эта работа, эти болты... Я вижу вас. Вы ходите, вы рядом. У меня стынет внутри. Я не могу... Я прошу вас. Эту крышечку, эти шарики... ну, один раз по корпусу... Я этот чертеж раздеру на куски.

Женщина. Ну, ну, ну... ну, хорошо... я что-нибудь придумаю... но я не могу на улице...

Мужчина (вынимает из кармана ключ). Ключ!

Женщина (бледнеет, трясет головой). Нет, нет, нет. Рвите чертеж.

Мужчина. Да... да... Если замкнуть крышку на корпус... Это однокомнатный редуктор моего товарища. Он на один день оставил мне крышку... Завтра... уже ничего...

Женщина. Нет, нет, не... нет, нет. Переставить все ручки... Чужой редуктор...

Мужчина. Ну, я прошу вас. Мы вместе работаем над этой идеей. Нам нельзя на улице... Я буду там с семи... Я махну лампой.

Женщина. Но здесь, на работе, мы уже не сможем... вы понимаете... просто так сидеть, просто так работать...

Мужчина. Мы уже давно не просто работаем, нам надо... Я жду вас. Берите крышку.

Женщина. А он уехал?

Мужчина. Уехал, уехал...

Женщина. Но в одиннадцать я закрою корпус...

Мужчина. Адрес редуктора. (Пишет.)

Женщина рвет записку, мужчина рвет чертеж, женщина рвет книгу. Расходятся. Все понимающе перемигиваются.

Квартира.

Мужчина суетится, нервничает, переставляет вещи. Каждый раз замирает и прислушивается. Ставит на стол авоську. Вынимает из авоськи вино, два яблока, высыпает из кулька конфеты. Мечется в поисках штопора. Ввинчивает штопор. Шорох!

Замирает с бутылкой на коленях. Нет, все в порядке. Часы бьют. Тишина. Тушит свет. Подходит к окну. Машет два раза настольной лампой. Влево. Вправо. Волнуется. Сел. Встал. Сел. Встал. Мелкий стук в дверь. Сломя голову мчится открывать.

Женщина (почти падает ему на руки). Боже мой, Боже мой, я совершенно сумасшедшая. Я ехала в автобусе, все смотрели на меня. Они знали, куда я еду. Боже мой, какая я подлая, просто растленная. Эта комната... Как я дошла до этого?..

Мужчина. Не говорите так... Снимите, пожалуйста, пальто. Садитесь.

Женщина. Нет, нет... Зачем вино здесь?

Мужчина. Просто так. Оно было здесь всегда. Это такой дом... Выпьем немножко, чтобы успокоиться.

Женщина. Я спокойна и не пью...

(Мужчина наливает.)