Том 2. Стихотворения (маленькие поэмы)

...приявший в корузлые руки // Младенца нежного... — Этот образ связан как с новозаветным эпизодом, когда в иерусалимском храме Симеон взял на руки младенца Иисуса (Лк, II, 25–34), так и с соответствующей иконой, где Симеон Богоприимец изображен с Иисусом-младенцем на руках. Одна из икон с таким изображением Симеона принадлежала Н. А. Клюеву (ныне — частное собрание, С.-Петербург), у которого и мог ее видеть Есенин.

И горит на плечах // Необъемлемый шар!.. — Лубочная картинка с похожим сюжетом описана Д. А. Ровинским следующим образом: «Человек <полунагой и босой>, несущий на плечах своих огромный шар, в котором представлены семь добродетелей, избивающие семь смертных грехов (в лицах); <...> Над человеком <надпись>: “Тяжко есть иго на сынѣхъ адамлихъ”» (Ровинский, III, с. 160, поз. 779). Ныне один из ее вариантов воспроизведен в каталоге «Русский рисованный лубок конца XVIII — начала XX века: Из собрания Государственного Исторического Музея, Москва». М., 1992, с. 122, № 73.

Рыжий Иуда // Целует Христа. — Речь идет об известном евангельском эпизоде (Мф. XXVI, 47–50; Мк. XIV, 43–46; Лк. XXII, 47–48).

Акатуй — рудники близ Нерчинска, место каторжных работ.

Там дряхлое время... // Сычёною брагой // Обносит их круг. — Ср. в «Ключах Марии» (1918): «...рай в мужицком творчестве так и представлялся, где <...> дряхлое время, бродя по лугам, сзывает к мировому столу все племена и народы и обносит их, подавая каждому золотой ковш, сычёною брагой».

Сычёный — подслащенный сытой (медовым взваром).

Октоих

Зн. тр., 1918, 7 апреля (25 <марта>), № 174; журн. «Наш путь», Пг., 1918, № 1, <13> апреля, с. 43–46; Г₁₈; Г₂₀

; Триптих; Рж. к.; Грж.

Беловой автограф первой редакции с авторской правкой — Г_н.

Печатается по наб. экз. (вырезка из Грж.) с исправлением в ст. 11 («бденья» вместо «бдения»). Датируется по Рж. к., где имеется помета рукой Есенина: «1917 август». Авторская дата в наб. экз. (1918) не соответствует действительности, поскольку еще 16 ноября 1917 года Иванов-Разумник отправил Андрею Белому письмо, содержащее полную копию «Октоиха» (Письма, 315).

До публикации поэмы в целом, в конце декабря 1917 года, треть ее текста (ст. 1–8, 13–16, 25–28, 40–49, 67, 87–92) была обнародована Ивановым-Разумником в его статье «Две России» (Ск-2, с. 217, 218, 221, 225, 228–229). Со- и противополагая «две России», персонифицированные для него, с одной стороны, в А. М. Ремизове с его «Словом о погибели Русской земли», а с другой — в Есенине и Клюеве, Иванов-Разумник писал:

«У Ремизова — “злоба кипит в душе, кипит бессильная: ведь полжизни сгорело из-за той России, которая обратилась теперь в ничто...” И не одинок он теперь в своей злобе — густая толпа злобящихся с ним и за ним. Но беззлобна радость народных поэтов: “Радуйтесь! Земля предстала новой купели!..” <следуют первые две строфы «Октоиха»>. Ремизов проклинает — и: “не проклинаю я никого, потому что знаю час, знаю предел, знаю исполнение сроков судьбы... Ничто не избежит гибели...” И отвечает ему поэт (Есенин, в поэме “Октоих”) сильными и полными веры словами <следует отрывок финальной части от слов “Восстань, прозри и вижди” по строку “Огнем и бурей труб”>. <...> Что ж удивляться тому, что и революция для него <Ремизова> есть лишь “беззаконство” несметной бесовской силы “из темных ям”? <...> Что ж удивляться и тому, что нет и не может быть взаимного понимания между таким отношением к мировой вести, — и верою в то, что нынешняя и грядущая мировая трагедия есть не беззаконство темной силы, а тяжелый, тернистый светлый путь человеческого освобождения, что светлая победа — впереди, что

ни единый камень,Через пращу и лук,Не подобьет под намиПодъятье Божьих рук. <...>

Так разделилась русская литература, русское общество и вся русская земля; так, быть может, скоро разделится весь мир... И каждый из нас должен твердо знать, за какую правду он готов стоять до конца. И если правда Ремизова мне чужда, темна и враждебна, то правда народных поэтов мне светла, близка и радостна» (Ск-2, с. 217, 221, 229).

В. А. Амфитеатров-Кадашев откликнулся на первую публикацию «Октоиха» статьей «Дождь без портов и теленок с востока» (неидентифицированная газетная вырезка — Тетр. ГЛМ; подпись: В. Кадашев; возможно, напечатана в московской вечерней газете «Новости дня», 8 апреля, 1918, № 11), высказавшись о поэме Есенина в фельетонно-публицистическом духе: «По-моему, <...> поэт гениально прозрел сущность счастливой эпохи, переживаемой нами.

В самом деле, разве дождь не есть образ, наиболее полно выражающий наше время?

Благодеяния советской власти разве не выявляются в дожде декретов?

Счастье жизни в социалистическом отечестве разве не сливается мистически с дождем пуль, свистящих, зря и не зря, по городам и весям государства российского?