Том 20. Письма 1887-1888

…Вы спрашиваете: что им Гекуба ~ Теперь о Короленко…— Баранцевич писал 3 апреля: «Чёрт бы их побрал всех этих Евреиновых, Южаковых и Абрамовых, с ними у нас нет и ничего не может быть общего, но в этой либеральной квашне, среди иезуитских рож (которым что Гекуба!) сидел человек, который наш, который должен быть нашим, Короленко. Правда, он обещался дать нам рассказ, напечатанный в „Волжском вестнике“, и конечно даст, мы верим, но зачем он там, среди людей, которые, что Вы там ни говорите, — фальшивы до конца собственных ногтей. Впрочем, бог с ними!»

Это письмо Баранцевича Чехов показывал посетившему его 6 или 7 апреля Короленко. Позднее, вспоминая об этом, Короленко записал в своем дневнике (4 декабря 1916 г.): «…Баранцевичу показалось, как будто, что тут есть повод для трагедии, точно мир раскололся: на одной стороне свет и одна редакция, на другой — тьма и редакция другая. В этом тоне он и написал Чехову. Вспоминаю еще такое место: „Зачем там Короленко… Он не их, он наш“ и т. д. Протягивая мне это письмо, Чехов сказал: „Посмотрите, какой ложноклассицизм“» (ЛН, т. 68, стр. 524).

Что касается названия книги…— Баранцевич в том же письме сообщал: «Сборник будет называться: „Красный цветок, литературный сборник, посвященный памяти Всеволода Гаршина“».

Того рассказа, который Вам хотелось иметь от меня…— Баранцевич писал: «Ах, есть у Вас рассказ, о котором мне говорили, что это прелесть что такое, в „Петербургской газете“ (отец, ломающийся перед сыном в подвале или какой-то другой обстановке перед жильцами), вот бы вырезали и прислали». (Имелся в виду рассказ «Отец», напечатанный в «Петербургской газете», 1887, № 196, 20 июля.)

…послал «Беглеца». — 11 апреля Баранцевич написал Чехову: «Спасибо за „Беглеца“. Убежден, что он будет лучшим украшением нашего сборника. Мне и Альбову он очень нравится».

…моя новая книжка…— А. П. Чехов. Рассказы. СПб., изд. А. С. Суворина, 1888. См. примечания к предыдущему письму^*.

414. Л. Н. ТРЕФОЛЕВУ

14 апреля 1888 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Чеховский сб., стр. 86–88.

«Аржановская крепость»

— ночлежный дом купцов Зиминых в Москве.

…мой хороший знакомый…— М. М. Дюковский.

415. Л. Н. ТРЕФОЛЕВУ

14 апреля 1888 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Чеховский сб., стр. 88.

Визитная карточка. Датируется по письму 414.

Судя по тому, что визитная карточка оказалась у Трефолева, мальчик приходил к нему. М. П. Чехова сообщила, что вскоре она снова встретила его в Москве.

416. И. Л. ЛЕОНТЬЕВУ (ЩЕГЛОВУ)

15 апреля 1888 г.

Печатается по автографу (ИРЛИ). Впервые опубликовано: Письма, т. II, стр. 69–71.

Год устанавливается по сообщению о снятой в Сумах даче.

И. Л. Леонтьев (Щеглов) ответил 16 апреля 1888 г. (ГБЛ).

…послал Вам письмо. — Письмо 404.

…Ваша новая книга? — Иван Щеглов. Дачный муж, его похождения, наблюдения и разочарования. — В горах Кавказа. Картинки минеральных нравов. СПб., 1888. Щеглов выслал Чехову книгу с надписью: «Милому и дорогому Эгмонту на память от злополучного Альбы. СПб., 16 апреля 88 г.» (ТМЧ; Чехов и его среда

, стр. 315).

Баронессу Вы можете сдать под расписку…— Баронесса — бабушка Щеглова, Клодт фон Юргенсбург. Щеглов отвечал: «Ни одна француженка не соблазнит так своими ласками, как Вы меня увлекаете… к сожалению, мой родственный клобок гораздо запутаннее, чем Вы думаете».

417. А. Н. ПЛЕЩЕЕВУ

17 апреля 1888 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: отрывок — «Петербургский дневник театрала», 1905, № 7, 13 февраля; полностью — Письма, т. II, стр. 71–73.

Год устанавливается по сообщению о скором выезде в Сумы и по письму А. Н. Плещеева от 14 апреля 1888 г., на которое Чехов отвечает (Слово, сб. 2, стр. 243–246); Плещеев ответил 23 апреля (ЛН, т. 68, стр. 320).

…братишка едет…— М. П. Чехов. См. примечания к письму 419^*.

Вы предостерегаете меня от излишней отделки…— Плещеев писал по поводу повести «Огни»: «Отделка, конечно, хорошая вещь, и у всех великих художников один и тот же прием — все так же поступают с своими произведениями, как Вы теперь с Вашей последней повестью, но смотрите, Антон Павлович, не слишком уж сидите за ней… не перестарайтесь… Мне так кажется, что как выльется у художника в первый раз его вещь, так ее и надо оставить… а только пускай она полежит; и потом Вы ее понемножку отделывайте, дополняйте, изменяйте детали… А писать сызнова — как бы не вышло холоднее, суше…»