Том 20

Естествоиспытательское мышление: Агассисовский план творения, согласно которому бог творит, начиная от общего, переходя к особенному и затем к единичному, создавая сперва позвоночное как таковое, затем млекопитающее как таковое, хищное животное как таковое, род кошек как таковой и только под конец — льва и т. д., т. е. творит сперва абстрактные понятия в виде конкретных вещей, а затем конкретные вещи! (см. Геккель, стр. 59)[390].

* * *

В случае с Океном (Геккель, стр. 85 и следующие) ясно выступает бессмыслица, получившаяся от дуализма между естествознанием и философией. Идя чисто мыслительным путем, Окен открывает протоплазму и клетку, но никому не приходит в голову подвергнуть этот вопрос естественнонаучному исследованию — мышление должно решить его! А когда протоплазма и клетка были открыты, то от Окена все отвернулись!

* * *

Гофман («Сто лет химии при Гогенцоллернах») цитирует натурфилософию. Цитата из Розенкранца, этого беллетриста, которого не признаёт ни один настоящий гегельянец. Делать натурфилософию ответственной за Розенкранца так же нелепо, как нелепо со стороны Гофмана делать Гогенцоллернов ответственными за открытие Маргграфом свекловичного сахара[391].

* * *

Теория и эмпирия. Ньютон теоретически установил сплюснутость земного шара. Между тем Кассини[392] и другие французы еще много времени спустя утверждали, опираясь на свои эмпирические измерения, что Земля эллипсоидальна и что полярная ось — самая длинная.

* * *

Презрение эмпириков к грекам получает характерную иллюстрацию, когда читаешь, например, у Т. Томсона («Об электричестве»)[393], как люди вроде Дэви и даже Фарадей блуждают в потемках (глава об электрической искре и т. д.) и ставят опыты, совершенно напоминающие рассказы Аристотеля и Плиния о физико-химических явлениях. Именно в этой новой науке эмпирики целиком повторяют слепое нащупывание древних. А где гениальный Фарадей нападает на правильный след, там филистер Томсон против этого протестует (стр. 397).

* * *

Геккель, «Антропогения», стр. 707:

«Согласно материалистическому мировоззрению, материя, или вещество, существует раньше, чем движение, или живая сила; вещество создало силу»! Это столь же неверно, как и утверждение, что сила создала вещество, ибо сила и вещество неотделимы друг от друга[394]. Где он выкопал свой материализм?

* * *

Causae finales u efficientes [«Конечные (или целевые) причины» и «действующие (производящие действие) причины». Ред.] превращены Геккелем (стр. 89, 90) в целесообразно действующие и механически действующие причины, потому что для него causa finalis = богу! Точно так же для него «механическое» в кантовском смысле без дальнейших рассуждений = монистическому, а не = механическому в смысле механики. При подобной терминологической путанице неизбежна бессмыслица. То, что Геккель говорит здесь о кантовской «Критике способности суждения», не согласуется с Гегелем («История философии», стр. 603)[395].

* * *

Другой [Это слово относится к заметке «Полярность», написанной непосредственно перед данной заметкой на том же самом листе рукописи (см. настоящий том, стр. 531—532). Ред.] пример полярности у Геккеля: механизм = монизму, а витализм или телеология = дуализму. Уже у Канта и Гегеля внутренняя цель означает протест против дуализма. Механизм в применении к жизни — беспомощная категория; мы можем, в лучшем случае, говорить о химизме, если не желаем окончательно расстаться со смыслом слов. Цель: Гегель, т. V, стр. 205[396]:

«Механизм показывает себя стремлением к тотальности уже тем, что он старается понять природу самоё по себе как некоторое целое, не требующее для своего понятия ничего другого, — тотальность, не имеющая места в цели и в связанном с ней внемировом уме» .

Беда, однако, в том, что механизм (также материализм XVIII века) не может выбраться из абстрактной необходимости, а потому также и из случайности. Для него тот факт, что материя развивает из себя мыслящий мозг человека, есть чистая случайность, хотя и необходимо обусловленная шаг за шагом там, где это происходит. В действительности же материя приходит к развитию мыслящих существ в силу самой своей природы, а потому это с необходимостью и происходит во всех тех случаях, когда имеются налицо соответствующие условия (не обязательно везде и всегда одни и те же). Далее, Гегель, т. V, стр. 206: