Том 22. Истина

С первых же дней Марк стал энергично бороться против принудительных мер в воспитании детей, запугивания и глупых россказней, против книг, картин, уроков, где утверждается право сильного, превозносятся до небес убийства, резня, грабеж и опустошение городов. В истории принято выделять кровавые страницы войны, завоевания, имена полководцев, истреблявших людей. Детей оглушают грохотом пушек, вгоняют в дрожь жуткими картинами залитых кровью полей битв. Книги, выдаваемые ученикам в награду, издаваемые для них иллюстрированные журналы, даже обложки общих тетрадей назойливо показывают все то же рукопашные схватки с неприятелем, пылающие корабли, — словом, ужасы, от века творимые человеком, который стал волком по отношению к ближнему. Если уж нет битвы, то фигурирует чудо, какая-нибудь нелепая лживая легенда: святой или святая, спасающая свою страну силой молитвы, вмешательство Христа или девы Марии, обеспечивающее богатым власть над миром, священник, побеждающий силою крестного знамения социальные или политические трудности. Испокон веков обездоленным внушают послушание и покорность гневному и злому богу, который мечет молниями и громыхает, витая в грозовом небе. Всюду царят ужас, страх божий, страх перед дьяволом, низкий, подлый страх, который овладевает человеком с детства и не дает ему разогнуться вплоть до могилы, пока он бредет в непроглядном мраке невежества и лжи. Таким путем создавали рабов, рожденных для удовлетворения прихотей хозяина; необходимо было воспитывать в людях слепую веру, приучать их к мысли о неизбежности вечного истребления, чтобы всегда иметь солдат, готовых защищать установившийся порядок вещей. Но что за отжившая идея — использовать человеческую энергию только для военных целей! Это еще могло иметь место в те далекие времена, когда мечом разрешались все споры между народами, между монархом и подданными. И если ныне народы еще занимают оборонительную позицию и грозят друг другу, в атмосфере охватившей всех безумной тревоги, точно перед концом света, кто осмелится сказать, что победа достанется самым воинственным? Напротив, всякому ясно, что герой завтрашнего дня восторжествует на поприще экономики, преобразуя труд, даруя человечеству справедливость и счастье. Перед Францией открывается единственно достойный путь — завершить революцию, сделаться освободительницей народов. Вот почему Марк испытывал боль и гнев, когда ограниченные люди утверждали, что необходимо во что бы то ни стало готовить для Франции солдат и только солдат. Такая программа была еще понятной вскоре после постигших нас бедствий; однако тревога и чудовищный кризис наших дней объясняются тем, что все надежды возложили на армию и отдали демократию в руки военных. Если нужно быть наготове из-за вооруженных соседей, то еще важнее стать тружениками, свободными и справедливыми гражданами, которым принадлежит будущее. Когда во Франции все поголовно обретут знания и силу воли, когда она станет свободной, то рухнут окружающие ее вооруженные до зубов империи, побежденные дыханием истины и справедливости, которые куда сильнее всех ее армий и пушек. Одни народы пробуждают другие, и когда, умудренные примером Франции, все они встанут на путь прогресса, произойдет мирная победа, придет конец войне. Марк размышлял о высокой миссии, выпавшей на долю Франции, считал, что она возвеличится, осуществив мечту о слиянии всех родин в единую общечеловеческую родину. Вот почему он следил за книжками и картинками, попадавшими в руки его учеников, отбрасывая те, где рассказывалось о лживых чудесах или кровавых битвах, заменяя их по возможности такими, где излагались научные истины, сообщалось о полезном труде человека. Единственно достойное применение энергии — это труд для всеобщего счастья.