Том 25. Наш общий друг. Книги 3 и 4

— Кухня тут же, на втором этаже. Вощанку найдете в шкафу, а бутылка с уксусом на полке. Смилуйтесь, сделайте пластырей сколько нужно, приложите к ранам. И чем скорее, тем лучше.

— Раз, два… гм!.. пять, шесть. Шесть штук понадобится, не меньше.

— Шесть? — весь корчась, простонал мистер Фледжби. — А мне кажется, и шестидесяти будет мало, так у меня все зудит.

Мисс Дженни удалилась на кухню с ножницами в руках, нашла там уксус, нашла вощанку, со знанием дела нарезала ее на шесть больших кусков и смочила каждый уксусом. Когда пластыри, готовые, лежали на столе и она уже хотела собрать их, в голову ей вдруг пришла новая мысль.

— А что, — сказала мисс Дженни, беззвучно рассмеявшись, — что, если добавить сюда немножко перцу? Самую малость. По-моему, повадки и фокусы этого молодого человека заслуживают того, чтобы его друзья не поскупились на перец.

Несчастливая звезда мистера Фледжби указала мисс Дженни перечницу на очаге. Взобравшись на стул, она дотянулась до нее и старательно наперчила все шесть пластырей. Потом вернулась к мистеру Фледжби и прилепила их ему на спину и на плечи, заставляя его каждый раз громко выть от боли.

— Ну-с, вот, молодой человек, — сказала кукольная швея. — Надеюсь, вам сразу полегчало?

Увы! Вместо утвердительного ответа мистер Фледжби закричал:

— Ой, больно!

Мисс Дженни накинула ему на плечи турецкий халат, нахлобучила феску на глаза, будто потушив свечу колпачком, и подвела к кровати, куда он и взобрался со стенаниями.

— О нашем с вами дельце, молодой человек, мы сегодня говорить не будем, потому что я бегу — мне каждая минута дорога, — сказала мисс Дженни. — Ну, полегчало вам?

— Какое полегчало! — крикнул Фледжби. — О господи! Ой, больно!

Оглянувшись напоследок с порога, мисс Дженни увидела, что мистер Фледжби ныряет и резвится в постели, точно дельфин в своей родной стихии. Она притворила за собой дверь спальни и все прочие двери, спустилась вниз, вышла из Олбени на шумный перекресток, села в омнибус, идущий на Сент-Мэри-Экс, и всю дорогу разглядывала из окна нарядных дам на улицах. А те и не подозревали, что служат манекенами для наметки и примерки кукольных платьев.

Глава IX

Два вакантных места

Выйдя из омнибуса на углу Сент-Мэри-Экс и положившись далее на собственные ноги и костыль, кукольная швея зашагала к конторе «Пабси и Ко». Вот она — залитая солнцем и тихая снаружи, тихая и сумрачная внутри. Прижавшись к косяку входной двери, мисс Дженни увидела со своего наблюдательного поста Райю, который сидел в очках за столом и что-то писал.

— Бу-у! — крикнула она, высовывая голову из-за косяка. — Господин Волк дома?

Старик снял очки и плавным движением положил их на стол.

— Дженни? А я думал, ты от меня отреклась.

— Да, от коварного волка из лесной чащи я отреклась, — ответила она, — но моя крестная, кажется, вернулась домой? Впрочем, это еще надо проверить, ведь она часто меняется обличьем с волком. И поэтому мне хочется задать вам один-два вопроса, установить раз и навсегда, кто же вы на самом-то деле — крестная или волк? Можно?

— Можно, Дженни, можно. — Но Райя посмотрел на дверь, видимо опасаясь неурочного появления своего патрона.

— Если вы боитесь лисы, — сказала мисс Дженни, — то на ближайшие дни отложите всякое попечение об этом звере. Он не скоро вылезет на свет божий.

— Как это понимать, дитя мое?

— Сейчас объясню, крестная, — ответила мисс Рен, садясь рядом со старым евреем. — Лиса получила хорошую взбучку, и каждая косточка у нее так болит, ноет и мозжит, как не болела, не ныла и не мозжила ни у одной лисы в мире. — И тут мисс Дженни поведала, что случилось в Олбени, правда умолчав о перце.

— А теперь, крестная, — продолжала она, — мне очень хочется разузнать, что тут у вас делалось с тех пор, как я убежала от волка. Потому что в моей черепушке катается одна догадка величиной с маленький камушек. Ну-с, во-первых: кто вы такой — сразу Пабси и Ко или кто-нибудь один из них?

Старик покачал головой.

— Во-вторых: Фледжби и есть Пабси и Ко?

Старик нехотя склонил голову.

— Моя догадка, — воскликнула мисс Рен, — стала величиной с апельсин! Но пока она не разрослась еще больше, добро пожаловать, моя милая крестная! Как я рада, что вы вернулись!

Сразу став серьезной, девочка обняла старика за шею и поцеловала его.

— Смиренно прошу у вас прощения, крестная. И очень жалею, что у нас так получилось. Напрасно я вам не верила. Но что я должна была думать, когда вы не сказали ни слова в свою защиту? Это меня никак не оправдывает, но что я должна была делать, когда вы слушали его и молчали, как убитый? Выглядело все это очень дурно, ведь правда?