Том 26, ч.2

Это значит: он говорит об отраслях, применяющих относительно много постоянного и относительно мало переменного капитала. Это вместе с тем такие отрасли, в которых, по сравнению с другими, велика общая масса авансированного капитала, другими словами — такие отрасли, в которых можно вести дело только с помощью крупных капиталов. При данной норме прибыли масса прибыли зависит вообще от

величины авансированных капиталов. Но это отнюдь не является отличительной чертой тех отраслей, в которых применяются большие капиталы и много постоянного капитала (одно всегда связано с другим), по сравнению с теми отраслями, где применяются небольшие капиталы, а представляет собой лишь частный случай того положения, что равновеликие капиталы приносят равновеликие прибыли и что, следовательно, больший капитал приносит больше прибыли, чем меньший капитал. Это не имеет никакого отношения к «количеству применяемого труда». Но велика ли вообще норма прибыли или мала, — это, действительно, зависит от совокупного количества труда, применяемого капиталом всего класса капиталистов, от относительного количества применяемого неоплаченного труда и, наконец, от соотношения между капиталом, затраченным на труд, и тем капиталом, который всего лишь воспроизводится как условие производства.

Рикардо сам полемизирует против того взгляда А. Смита, что более высокая норма прибыли во внешней торговле, «большие прибыли, получаемые иногда отдельными купцами во внешней торговле, повышают общую норму прибыли в стране». Рикардо говорит:

«Утверждают, что равенство прибылей установится путем общего повышения прибылей; я же держусь того мнения, что прибыли той отрасли, которая находится в особо благоприятных условиях, быстро опустятся до общего уровня» (глава 7-я — «О внешней торговле», стр. 132–133) [Русский перевод, том I, стр. 113].

В какой мере правилен взгляд Рикардо, что чрезвычайные прибыли (если они вызваны не тем, что рыночная цена поднялась выше стоимости), несмотря на выравнивание, не повышают общей нормы прибыли; в какой мере правилен, далее, его взгляд, что внешняя торговля и расширение рынка

не могут повысить норму прибыли, — это мы увидим позже^{98}. Но если признать правильность его взгляда, если признать вообще «равенство прибылей», то как может он проводить различие между одними отраслями, «где прибыли пропорциональны капиталу»,

и другими, где прибыли «пропорциональны количеству применяемого труда»? В цитированной выше главе 26-й — «О валовом и чистом доходе» — Рикардо говорит:

«Я допускаю, что в силу самой природы ренты любой данный капитал, примененный в земледелии на любой земле, кроме поступившей в обработку в последнюю очередь, приводит в движение большее количество труда, чем капитал равной величины, примененный в промышленности и в торговле» (стр. 419) [Русский перевод, том I, стр. 286].

Вся эта фраза — бессмыслица. Во-первых, ведь на земле, поступившей в обработку в последнюю очередь, применяется — согласно Рикардо — большее количество труда, чем на всех других участках земли. Поэтому-то и возникает, по его мнению, рента на других участках. Как же в таком случае возможно, что данный капитал должен на всех других землях, кроме той, которая поступила в обработку в последнюю очередь, приводить в движение большее количество труда, чем в промышленности и в торговле? То обстоятельство, что продукт лучших земель имеет рыночную стоимость, превышающую его индивидуальную стоимость, обусловленную тем количеством труда, которое применено занятым в возделывании этих земель капиталом, — это обстоятельство не тождественно ведь с тем, что данный капитал «приводит в движение большее количество труда, чем капитал равной величины, примененный в промышленности и в торговле»? Но, конечно, было бы правильно, если бы Рикардо сказал, что — помимо различия в плодородии земель — рента вообще проистекает из того, что земледельческий капитал приводит в движение большее по отношению к постоянной части капитала количество труда, чем средний капитал в неземледельческом производстве.