Том 3. Орлеанская дева. Эпические произведения

По лесу долго скиталася в горе своем Дамаянти;Вдруг попадается ей деревцо, одаренное чуднойСилою душу целить; у людей его называютДерево Гореуслад,у богов Азока.ЦаревнаК этому дереву, лес оживлявшему запахом сладким,Цветом покрытому, с сенью густою, проникнутой звонкимПением птиц голосистых, тотчас подошла и заводитРечь с ним такую: «Блаженное дерево, чудный, прекрасныйГореуслад,благовонный Гореуслад,услади тыГоре мое; цветущий Азока,скажи, не видал лиТы моего супруга, царя нишадского Наля?Где он скитается? Помнит ли он обо мне? О! порадуйСердце мое доброю вестью о нем, цветоносный Азока;

Дай мне уйти от тебя с утешением; сам же в приютеЛеса цвети, никем не обиженный, чистый, душистый,Сладостный Гореуслад,усладитель всякого горя».Так говоря, сорвала Дамаянти с чудного древаВетку; потом, с ним прощаясь, примолвила: «С этою веткойСкорбь, и печаль, и нужду, и заботу беру я с собою;Ты же, свободный от скорби, печали, нужды и заботы,Здесь оставайся, и если царя моего ты увидишь,Молви ему, что отсюда печальное все унесла я,Дай ему тень и покой, чтоб под кровлей твоей беспечальной,Гореуслад,он мог, отдохнув, усладиться от горя».С сими словами прекрасная царская дочь удалилась;Снова пустынным лесом пошла, и снова пред неюСтали являться деревья с широкою сенью, крутыеГоры, скалы разновидные, темные дебри, потоки;

В ветвях деревьев гнездились, шумели, порхали и пелиПтицы лесные, и всюду ей в дикой глуши попадалисьТо кабан, то шакал, то буйвол, то рысь, то пантера.Так Дамаянти скиталася долго. Вдруг на широкой,Чистой поляне представился ей караван многолюдный;Лес оглашался криком людей, скрыпеньем повозок,Ржанием конским, топотом тяжким слонов и верблюдов,Вдоль широкой реки, густым тростником опушенной(Где укрывалися цапли и белые лебеди звучноГолос свой подавали, где светлая влага кипелаМножеством рыб, черепах и змей), караван тот тянулся.Кинулась к людям навстречу царевна; ее появленьеВсех поразило; полунагая, одним покрываломШелковых длинных волос, по плечам и грудям в беспорядкеВьющихся, чудно одетая, бледной подобная тени,

С горя иссохшая, вся в пыли, но все как небесныйАнгел прекрасная — так им явилась в лесу Дамаянти.В страхе одни от нее убежали, другие безмолвноЕй смотрели в лицо, иные смеялись, иные,Боле имея рассудка, приблизились к ней с состраданьем.«Кто ты, образ небесный? — спросили они. — Для чего тыВ этом лесу? Земной ли ты человек иль созданьеВысшее, горный могучий дух, иль дева потока,Или иная бессмертная? Будь нам встреча с тобоюЗнаменьем добрым. Тебе мы себя предаем, чтоб дорогуНаш караван совершил безопасно». На это, вздохнувши,Царская дочь отвечала: «Не с неба сошла я; земная,Бедная, жалкая странница я; мой отец — видарбинскийЦарь; мой супруг — обладатель Нишады, Наль знаменитый;С ним в разлуке, его я ищу и не ведаю, где он.

Если что слышали вы о владыке моем, то скажите,Где мне с ним встретиться, где я найду прекрасного Наля,Наля, царя львиносердного, грозно-отважного в битвах?»Вождь каравана, богатый купец, по имени Зуччи,Ей отвечал: «Нигде на путях, по которым давно ужСтранствуем мы, нам доныне никто не встречался, кто б имяНаля имел; оленей, медведей, буйволов, тигровМного в этом лесу; но до сих пор еще человека,Кроме тебя, мы здесь не видали». — «Куда ж вы идете?» —Снова спросила его Дамаянти. «Идем в знаменитыйГород Шедди, — ответствовал Зуччи, — им ныне владеетЦарь Сувегу, и в царском дворце его обитаетВместе с ним его благодушная мать, драгоценныйПерл добродетели женской». Услышав о том, ДамаянтиВ город Шедди решилась идти; пристать к каравануЗуччи ее пригласил. С караваном пошла Дамаянти.