Том 3. Орлеанская дева. Эпические произведения

Бима, царь Видарбы, узнав о бедствии Наля,Царство свое проигравшего в кости, немедленно созвалВсех видарбинских брахманов и так им оказал: «ОтыщитеДочь мою Дамаянти и Наля-царя; кто узнает,Где мои дети, и их ко мне приведет, тот получитТысячу самых отборных быков и деревню, как людныйГород богатую; тот же, кто, их не приведши, хоть с вернойВестью об них ко мне возвратится, также получитДесять сотен быков». Брахманы поспешно на север,Полдень, восток и запад пошли отыскивать Наля;Всюду, по всем областям, городам, деревням, по безлюднымДиким лесам, по горам, по равнинам, по разным дорогамДолго ходили они; но напрасно — ни слуха, ни вестиНет ни о Нале-царе, ни о верной его Дамаянти.Вот наконец один из брахманов, Судева, достигнулГорода Шедди, и там во дворце, на празднике царском,Он Дамаянти увидел. Подле царевны Сунанды,

В платье печальной вдовы, на лице покрывало, близ светлой,Радостной девы она там стояла — жена, по супругеМрачно скорбящая, тень близ света, алмаз без сиянья,День без солнца, краса, двойным покровом от взоровСкрытая — черным платьем и черным горем. УвидяЭтот прекрасный, невидимо блещущий свет, догадалсяТотчас Судева, кто перед ним. Про себя он подумал:«Тот же образ я вижу, который столь сладостно светелБыл в то утро, когда все земные цари и владыки,С ними и вечные боги, в тревоге надежды смиренноЖдали, кому из них благодатную руку подаст Дамаянти.Это она, полногрудая, темнокудрявая, райскимБлеском очей веселящая душу, любовь и утехаМира; она, молодая лилея, лишенная корня,Лотос, слоновой стопой сокрушенный, высокое в низком;Это она, по супруге скорбящая, вместе с супругомВсю потерявшая жизнь, как источник, ныне безводный,

Некогда быстро бежавший, как лунная ночь по затменьеПолном луны, поглощенной внезапно небесным драконом;Это она, достойная жить в перламутровом царскомДоме, живущая ныне в чужом сиротою бездомной;Славная царской породою в горьком бесславном изгнанье;Счастья достойная, жарко любящая, чуждая счастью,Чуждая сладкой любви. Ее измучено сердцеСтрастным стремленьем к супругу, избранному сердцем; на светеМуж — украшенье жены; потеряв сей небесно прекрасныйПерл, и блестящая тратит свой блеск. Но где ж он, могучийНаль? Перенес ли разлуку с такою женою иль мертвыйПал, утратив ее? И мне всю душу пронзаетГоре при виде ее красоты сокрушенной, при встречеОгненно-темных ее, в слезах угасающих взоров.Скоро ль, скоро ль, весь мир исходив путем испытанья,К цели желанной достигнет она и с желанным супругом,С милым души, с властителем жизни встретится в мире

Так, как звезда встречается с месяцем? Скоро льС трона низверженный Наль возвратит Дамаянти и трон свой?О! какое блаженство тогда для обоих, друг другуРавных прелестью, доблестью, знатностью рода и славойПредков! Мне должно теперь подойти с утешительным словомК ней, сокрушенной». Так говорил многомудрый СудеваСам с собою; потом он к тому приблизился месту,Где одиноко стояла среди многолюдства с печальнойДумой своей Дамаянти. «Здравствуй, роза Видарбы, —Ей он сказал, — я Судева, брахман видарбинский; царь Бима,Твой родитель, жив, и здоров, и царствует мирно;Здравствует с ним и твоя благодушная мать, управляяДомом; здравствуют братья твои, здравствуют дети,Мирно цветя под защитою деда и бабки. Но гореВсех по тебе сокрушило. И ныне по целому светуИщут брамины тебя; отыскать же позволили богиМне». Дамаянти, узнавши его, залилася слезами;

Стала потом о родных, о друзьях, знакомых и ближнихСпрашивать. «Выросли ль дети?» — она напоследок спросила.С этим словом рыданье стеснило ей грудь, и с прекрасныхДлинных ресниц покатилися крупными каплями слезы.Видя, что плачет она в разговоре с брамином, Сунанда.Сильно встревожась, сказала немедленно матери: «НашаГостья плачет; какой-то брамин говорит с ней, и, верно,С ним знакома она, и его слова пробудилиЭту печаль». Тогда из покоев внутренних вышлаМать-царица; увидя брамина, она повелелаК ней его привести; и его расспрашивать сталаТак: «Расскажи мне об ней что ведаешь. Кто и какогоРода она? Чья дочь? Чья жена? И с родными какоюСтранной судьбою рассталась? И здесь ты ее по какомуТайному признаку мог распознать? Обо всем откровенноМне расскажи». И, сев на ему указанном месте,Так рассказывать начал Судева, брамин многомудрый.