Том 3. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть первая

Царь, огорченный и раздосадованный неудачей своей политики, вскоре после этого (в августе) заявил, что отныне умиротворение Греции отступает для него на задний план, что он больше не обращается к Европе ни с какими предложениями и только оставляет за собой право получить от Турции удовлетворение своих требований. А если это удовлетворение не будет ему, наконец, дано, он уже собственными силами постарается его добиться. Решится ли он осуществить свою угрозу, не останавливаясь даже перед войной — этого никто не знал. Но на всякий случай Англия старалась принять меры предосторожности. Организованный в Греции вскоре после отступления Ибрагима сбор подписей, вылился в форму прошения, адресованного в августе лондонскому двору и выражавшего пожелание, чтобы Англия официально приняла под свое покровительство греческий народ и дала ему короля. Принц Леопольд Саксен-Кобургский, признанный протеже Англии, почти открыто предназначался занять место будущего главы нового государства. Таким образом, Каннинг добился своей цели: Греция отдавала свою судьбу в его руки. Восточный вопрос отныне не мог быть разрешен ни вопреки Англии, ни без ее участия. Казалось даже, что скоро в его разрешении ей одной будет принадлежать решающая роль.

Лондонский двор не счел удобным ответить формальным согласием на адресованную ему петицию, ибо это означало бы ссору с Турцией, чего Англия ни в коем случае не хотела. Но она не хотела также обескураживать греков. Она дала им зпать (в октябре), что если в данный момент и не может дать своего согласия на их просьбу и нарушить по отношению к ним, равно как и по отношению к туркам, принятую ею систему благожелательного нейтралитета, то, тем не менее,

она не оставляет заботы о них и не позволит никакой державе навязать им решение, противное их интересам. При этом она не скрывала своего намерения занять Грецию английскими войсками, в том случае если русская армия проникнет в пределы Оттоманской империи.

Мисолунги и Афины (1826–1827).

Между тем военные действия в Греции продолжались, и если этой стране удалось на время избежать неминуемой катастрофы, то далеко еще нельзя было сказать, чтобы она была застрахована от всякой опасности. В течение еще почти двух лет положение на военном фронте оставалось для нее неблагоприятным.

В конце 1825 года правительство Навплии не имело денег для уплаты жалованья своим войскам, которые разбегались или беспощадно грабили страну. Флот почти совершенно обессилел из-за отсутствия дисциплины среди матросов и из-за их побегов со службы. Колокотронис и его шайки нанесли Ибрагиму во время его отступления значительный урон. Но еще больше вреда они причинили Пелопонесу. Греки, не успевшие оправиться от тревоги, вызванной осадой Навплии-, с тоской обратили свои взоры на Мисолунги. Если этот оплот Западной Греции падет под ударами неприятеля, то Решид-паша в самом непродолжительном времени окажется под стенами Афин; а если Афины в свою очередь падут, то он сможет напасть на Морею, и еще вопрос — захочет ли и сможет ли Англия спасти Грецию и на этот раз.

Город Мисолунги, куда укрылись сулиоты и греки, бежавшие из Эпира, Акарнании и Этолии, насчитывал тогда около 15 000 жителей, в том числе 5000–6000 человек, способных носить оружие; уже около 8 месяцев город сопротивлялся атакам Решид-паши с героизмом, вызывавшим восхищение всей Европы. Но в декабре румели-валиси получил подкрепления от Ибрагима, который принял главное руководство осадой, и с этого момента падение крепости стало почти неизбежным. Бесстрашный Миаулис, правда, успел в январе 1826 года доставить в крепость обозы с продовольствием, что дало возможность продолжить защиту города еще на несколько недель. Но чтобы принудить неприятеля снять блокаду крепости, против него следовало бы двинуть вспомогательную-армию через центральную Грецию. А эта область, к несчастью, была разорена и не могла прокормить экспедиционный корпус, который правительство не в состоянии было снабдить всем необходимым. Единственно, что мог сделать исполнительный совет, это — поручить Фавье с его регулярным отрядом» произвести диверсию со стороны острова Эвбеи. Но этот смелый офицер, которому присоединенные к его отряду вожди паликар из зависти плохо помогали, потерпел полнейшую неудачу, а эта неудача деморализовала и дискредитировала регулярные войска (март — апрель 1826 г.).