Том 4

лось вдруг изменить курс перед непредвиденной прегра¬ дой. Глядя на английские корабли, американцы ликовали и горячо поздравляли друг друга. Однако и у них было много забот: Барабан пробил отбой, пушки были вновь закреплены на своих местах, раненые унесены с палубы, а всем, кто был в состоянии двигаться, было приказано заняться починкой повреждений й подкреплением мачт. Через час корабль, как и предсказывал лоцман, бла¬ гополучно миновал все опасности, которые при дневном свете были не так страшны, и к тому времени, когда на¬ чало заходить солнце, Гриффит, за весь день ни на мину¬ ту не покидавший палубы, убедился, что на судне устра¬ нены все повреждения, причиненные погоней и боем. Оно было приведено в полный порядок и готово встретить но¬ вого противника. В эту минуту ему передали просьбу свя¬ щенника спуститься в командирский салон. Поручив командование фрегатом Барнстейблу, который был его деятельным помощником как в бою, так и в работах после сражения, он быстро переменил верхцее платье, забрыз¬ ганное кровью, и пошел в салон, куда его весьма настой¬ чиво приглашал корабельный священник. Глава ХХХ1У> Алеют небеса, Куда сквозь сумрак меркнущих долин В тот час, когда заискрилась роса, Несешься ты один? Брайант Когда молодой моряк, который теперь командовал фре¬ гатом, спустился со шканцев, он с удовольствием убедил¬ ся, что на корабле все приведено в полный порядок, будто ничего и не случилось. Батарейная палуба была чисто вымыта, на ней уже не оставалось страшных кровавых пя¬ тен, а пороховой дым давно перестал выходить из люков и смешиваться с облаками, плывущими над кораблем. Про¬ ходя мимо безмолвных батарей, он, хотя и спешил, не мог не заметить ужасных пробоин в бортах фрегата, остав¬ ленных неприятельскими ядрами, и к тому времени, как 774

он легонько постучал в дверь каюты, он уже заметил все основные повреждения, нанесенные кораблю в наиболее важных местах. Дверь отворил корабельный врач. Отступив в сторону, чтобы пропустить Гриффита, он покачал головой с видом специалиста, потерявшего всякую надежду, и тотчас ушел к тем раненым, кому еще мог быть полезен. Читатель не должен думать, что Гриффит в течение этого полного событиями дня совсем не вспоминал о Се¬ силии и ее кузине. Напротив, даже в самые жаркие мину¬ ты битвы его тревожное воображение живо рисовало ему ужас, который они должны были испытывать, и, как толь¬ ко матросов отозвали от пушек, он отдал распоряжение восстановить в салоне переборки и расставить по местам всю мебель. Только более ответственные и настоятельные обязанности не позволили ему лично позаботиться об удобствах пассажиров. Поэтому он знал, что в салоне вос¬ становлен порядок, но никак не ожидал увидеть сцену, свидетелем которой ему теперь пришлось стать. Между двумя угрюмыми пушками, придававшими убранству помещения весьма странный вид, на широком диване лежал полковник Говард, часы которого были, по-видимому, сочтены. На коленях возле него стояла за¬ плаканная Сесилия; черные локоны в беспорядке падали на ее бледное лицо. Кэтрин нежно склонилась над уми¬ рающим стариком, а в ее темных, полных слез глазах вместе с глубокой печалью можно было прочесть тайные угрызения совести. Несколько слуг обоего пола обсту¬ пили эту безмолвную группу, и по их лицам было видно, что они находятся под впечатлением только что сделан¬ ного врачом сообщения. Вся мебель была уже расстав¬ лена по местам, словно никакого сражения, еще так не¬ давно совершенно преобразившего это помещение, и не происходило. Напротив полковника, на другом диване, виднелась массивная, широкоплечая фигура Болтропа. Голова его покоилась на коленях командирского весто¬ вого, а в руках он держал руку своего друга — священ¬ ника. О том, что штурман ранен, Гриффит уже слышал, но о положении полковника Говарда узнал впервые. Когда, изумленный этой внезапной новостью, молодой человек несколько пришел-в себя, он приблизился к ложу полков¬ ника и самым искренним голосом попытался выразить свое огорчение и сочувствие. 775

— Не говорите дичего, Эдуард Гриффит! — прервал его полковник, движением руки призывая к молчанию. — По-видимому, воля божья, чтобы увенчать торжеством этот мятеж, ц не гордыне людской осуждать дела, всемо¬ гущего! Мой ослабевший разум не может проникнуть в эту глубокую тайну, но нет сомнения в том, что все свер¬ шается по воле непостижимого провидения. Я послал за вами, Эдуард, для дела, которое хотел бы видеть завершен¬ ным, прежде чем умру. Пусть никто не будет вправе ска¬ зать, что старый Джордж Говард забыл о своем долге хотя бы в последние минуты жизни. Вы видите это плачущее дитя у моего ложа? Скажите мне, молодой человек, любите ли вы эту девушку? — Нужно ли задавать мне такой вопрос! — восклик¬ нул Гриффит. — И будете ли вы лелеять ее, замените ли вы ей отца и мать, будете ли вы заботливым хранителем ее невин¬ ности и слабости? 776