Том 4. Поэтические поиски и произведения последних лет

Среди толпы                      блестящих спиниграет с сыном                      мать-дельфин,то погружаясь,                     то взлетая,изогнуто,                   как запятая;как тень              когда-то стройных ногхвоста              раздвоенный клинок.Бело, как чайка,                    ее лоно,спина          из черного нейлона;напоминают                     плавникидвиженья               некогда руки;скорее женское,                     чем рыбье,ее блаженное улыбье.А сын,            не зная ни о чем,собой играет,                как мячом;она ему дает                     свободувсплывать             и погружаться в водуи, объясняя                 жизнь ему,внушает           по-дельфиньему:— Ныс,               тьсапньусыв

               хревв!(Сын,        пастьвысунь            вверх!)Тьашыд                ботч.(Чтоб            дышать.)Худзов              жевс.(Воздух               свеж.)Хылпетв               хагзырбужок жьен.(В теплых                 брызгахкожу нежь.)Нифьлед             ныс!(Сын−дельфин!)Идюл            окзилб!(Люди           близко!)Мчись,          ныряйвниз,            вниз!(Йярып,             сьичмзипв,        зипв!)Они спускаются                   под волныв мир безопасный,                    мир подводный,

ежей,             кораллов пестрый сад,где спруты             люстрами висят,где рыбы              с красными усамибез батареек                   светят сами,на дно,            в убежища свои,в полупрозрачные                          слои.Но там нет воздуха,                        нет неба,нет солнца,          нет дождя,                            нет снега,и хочется наверх —                                домой,спешить            за вспененной кормой.Мы, дельфины,                    опускаемся в глубины,огибаем                невзорвавшиеся мины,якоря,            уже рябые от ракушек,доски палуб,                почерневших и распухших.Нас подводные               встречают острова,где дельфина                     не достанет острога,где, раздут,                   свинцовоног                                    и одноглаз,ищет золото пиратов                                   водолаз,

и спускается                      утопленник нагойс грузным камнем                        под разбухшею ногой.Эти толщи водяные,                                    эти глубимы родными не считаем                                  и не любим,и кефаль,              и скумбрия,                                     и камбала —никогда               роднёю нашей не была,только люди,                    только люди,                                        только вынам близки                     среди холодной синевы.И дышать                    мы подымаемся отсюда,безземельные                             морские чуда-юда,для игры,             или охоты                                и любви —будто люди,               будто люди,                                   будто вы…Так,             вплывая в прибережную теплынь,с нами хочет объясниться                                      мать-дельфин,чтобы ультразвуковая                                       ее речьпомогла ей               дельфиненка уберечь.— Наших мучеников                                 дни и жития,и отплытия,

                     и стран открытия,и с акулами                         кровавые боисохранили                   полушария мои.Наши Библии,                записанные в них,долговечнее                    пергаментов и книг,и глубокие                 извилин письменав память к сыну                      переходят из меня.Я, как Ева                  вашей Книги Бытия,девять месяцев                           ношу свое дитя,и, как Авеля,                   но с черным плавником,я кормлю его                        соленым молоком,и неписаную                         Библию своюв плоть из плоти                         я ему передаю:«В начале пошел лед,и стали тонуть звери,и треснул земной свод.Покинул нору крот,покрылся водой берег;мы стали вязать плот.В потопе тонул слон,и мертвые львы плыли,и гром заглушил стон.Затопленные холмыисчезли в речном иле,и в море ушли мы…»

Диск третий