Том 5. Факультет; Приложение

Роль полиции в древнееврейском судопроизводстве исполняли свидетели (Библия). Они задерживают преступника на месте преступления, доставляют в суд и свидетельствуют (Левит, 24, 1–12; Иерем., 26; Деяния, 4, 3, VI, 12), но была и настоящая полиция для задержания преступника и приведения его в трибунал. Последнее всегда исполнялось в случае, если убийца скрывался в один из городов убежища (Втор., 19, 12). Против Иисуса был послан весь многочисленный штат синедриальных служащих (Мф., 25–6; Марк, 14, 54, 65; Иосиф, 7, 32, 45; Деяния, V, 22, 26). В него входили рассыльные истязатели, ругавшиеся над преступником до казни (Sanhedrin том. 17 и 36, комментарии к «Маймонда», ср. Лука), и палачи (Вава Кана, том 15), они всегда были в распоряжении первосвященника храма. Кроме того, арест осуществлял отряд римских солдат, который Иоанн называет «спирою», с трибуном или капитаном во главе (Иоанн, 28, 12).

«Взял когорту Иуда и повел ее туда, в Гефсиманию». Это кажется совершенно неправдоподобным. Кто мог дать Иуде полтысячи римских солдат? Ведь их надо было бы снять с охраны Антониевой крепости! Конечно, не Пилат — он сам узнал об этом аресте на другой день. А если не он, то кто еще? Не синедрион же, он такой власти никогда не имел. Поэтому, по-моему, прав Мережковский, «римских воинов здесь нет и в помине, есть лишь толпа черни, “охлос” с Гановой и Каиафиной челядью, вооруженной кое-какими мечами, главное же, вероятно, дубьем и кольем». Вообще же в распоряжении прокуратора находились шесть когорт — одна когорта на праздники располагалась в Антонии (когорта — одна десятая легиона, то есть 500–600 солдат).

Были также среди арестовывающих слуги от «архиерея и фарисея» (Иоанн, 28, 3), «первосвященники, начальники храма и старейшины» (Лука, 22, 52) (первосвященник — это один из высших священников, который осуществлял надзор в дверях храма и запирал медные врата святилища, — это тот «господин горы храма», о котором упоминают талмудисты; он же проверял и отдельные храмовые стражи).

Были также и «стратеги» — начальники караула храма — на них указывает Лука.

Христос окончил свою молитву. Он подошел к ученикам: «...вы еще спите и почиваете? вот, приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников; встаньте: пойдем; вот, приблизился предающий Меня» (Мф., 26, 45–6), и тут подходит Иуда и целует его.

Были разные формы приветствия. Говорили «здоровье», «спасенье и мир с тобой», «иди с миром». При этом отдавался глубокий поклон (Иаков кланялся Исааку 7 раз, Давид отвесил другу своему Ионафану 3 поклона; Авраам у дуба мамврийского, выйдя на встречу с тремя странниками, поклонился им до земли (Бытие, 18–8), то же сделал Лот перед двумя странниками у ворот Содома), но особенно был распространен именно поцелуй. Целовали руку, губы, подбородок или бороду, щеки, шею, глаза, ноги, ступни — этим и воспользовался Иуда: «Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите его» (Мф., 26–48), таков был условный пароль: Иуда торопится, у него ничего не было приготовлено, кроме «радуйся, равви». («Равви», а не «Курис», как обычно.) «Аз есмь», — ответил Христос — Петр вытащил меч, и «тогда воины и тысяченачальники и служители Иудейские взяли Иисуса и связали Его» (Иоанн, 18, 12).

«Можно предполагать, — пишет Аревиль, — что был приказ захватить только одного Иисуса и по возможности избегать всяких осложнений. Этим объясняется, почему отряд не ответил на отдельный случай вооруженного сопротивления».

Повели по мосту через долину Кедронскую. Буйная толпа столкнула Христа с моста вниз, и здесь на серой скале сохранился оттиск ступней — по одним источникам; или рук и ног — по другим; по третьим — рук, ног и ступней. (Предание об этом Тоблер находит у Анзелома, посетившего Иерусалим в 1508 году, и у Кварезма в 1616–1626 годах.)

«Все свершившееся в Гефсимании происходило на глазах одного свидетеля, какого-то совсем молодого человека (греч. “Неанискос”), который, вероятно, проводил ночь в соседнем здании для выжимания маслин. Заслышав шум, он приблизился, закутавшись в одеяло. Когда же слуги синедриона стали удаляться, он пошел за ними следом. Это вызвало подозрение, и его схватили. Но он вырвался, оставив в руках стражи легкое покрывало, и убежал совсем нагой (Марк, 14, 51–2). Исследователи часто задавали себе вопрос: какое значение имеет эта обособленная заметка, не имеющая никакой связи со всем остальным?! Некоторыми толкователями была предположена догадка, что здесь речь идет о самом Марке, который в ту пору был совсем молодым человеком и впоследствии пожелал упомянуть о себе, но очень скромно, не упоминая имени. Эта догадка весьма правдоподобна» (Аревиль. «Иисус Назарянин»).