Том 5. Стихотворения 1923

Проезжие — прохожих реже.Еще храпит Москва деляг.Тверскую^* жрет,            Тверскую режетсорокасильный «Каделяк»^*.Обмахнуло     радиатор         горизонта веером.— Eins!            zwei!     drei![1] —         Мотора гром.В небо дверью —аэродром.Брик^*.         Механик.          Ньюбо́льд^*.                  Пилот.Вещи.          Всем по пять кило.Влезли пятеро.Земля попятилась.Разбежались дорожки —              ящеры.Ходынка^*     накрылась скатертцей.Красноармейцы,              Ходынкой стоящие,стоя ж —     назад катятся.

Небо —     не ты ль?..         Звезды —             не вы ль это?!Мимо звезды́        (нельзя без виз)!Навылет небу,         всему навылет,пали́ —     земной         отлетающий низ!Развернулось солнечное это.И пошли     часы              необычайниться.Города́,     светящиеся         в облачных просветах.Птица            догоняет,         не догнала —             тянется…Ямы воздуха.        С размаха ухаем.Рядом молния.          Сощурился Ньюбо́льдГром мотора.        В ухе         и над ухом.Но не раздраженье.         Не боль.

Сердце,     чаще!Мотору вторь.Слились сладчайшея   и мотор:«Крылья Икарв скалы низверг^*,чтоб воздух-рекатек в Кенигсберг^*.От чертежных делседел Леонардо^*,чтоб я     летел,куда мне надо.Калечился Уточкин^*,чтоб близко-близко,от солнца на чуточку,парить над Двинском^*.Рекорд в рекордвбивал Горро́^*,чтобы я     вот —этой тучей-горой.Коптел     над «Гномом^*»Юнкерс^* и Дукс^*,чтоб спорил     с громом

моторов стук».Что же —     для того         конец крылам Ика́риным,человечество        затем         трудом заводов никло, —чтобы этакий         Владимир Маяковский,                барином,Кенигсбергами            распархивался             на каникулы?!Чтобы этакой        бесхвостой                 и бескрылой курицемеж подушками            усесться куце?!Чтоб кидать,     и не выглядывая из гондолы,кожуру     колбасную —         на города и долы?!.Нет!        Вылазьте из гондолы, плечи!100 зрачков     глазейте в каждый глаз!Завтрашнее,     послезавтрашнее человечество,мой     неодолимый

         стальнорукий класс, —яблагодарю тебя              за то,             что ты             в полетахи меня,     слабейшего,         вковал своим звеном.Возлагаю     на тебя —         земля труда и пота —горизонта     огненный венок.Мы взлетели,        но еще — не слишком.Если надо     к Марсам         дуги выгнуть —сделай милость,              дай         отдать             мою жизнишку.Хочешь,     вниз             с трех тысяч метров                 прыгну?!

Berlin, 6/IX-23

Солидарность^*

Наша пушнина пришла на Лейпцигскую ярмарку в забастовку транспортников. Тт. Каминский^* и Кушнер^* обратились в стачечный комитет, и сам комитет пошел с ними разгружать вагоны советских товаров. Товарищи из ВЦСПС, отметьте этот акт международной рабочей солидарности!

В. М.