том 6

Операция имела ограниченную задачу — предупредить наступление противника встречным ударом с целью отбросить белогвардейщину от Курска и захватить Харьковский узел. Время на подготовку было больше чем ограничено, приходилось пользоваться тем, что было под рукой. Операция началась в начале августа и на первых шагах развернулась довольно успешно: части Южного фронта заняли Валуйки, Купянск, Волчанск и подходили к Чугуеву, но тут были приостановлены белогвардейской конницей генерала Шкуро, после чего наше наступление захлебнулось. Кроме того, 10 августа Южный фронт был прорван конницей Мамонтова, прошедшего рейдом по нашим тылам.

Неудачная операция вскрыла большое неблагополучие общего порядка на Южном фронте и необходимость принятия мер как по линии подбора командования, так и по линии генеральной перегруппировки сил.

На Восточном фронте события продолжали разворачиваться успешно, в связи с чем первоочередность действий, естественно, перемещалась на Южный фронт. Однако подготовиться к генеральным событиям Южный фронт не успел. Владимиром Ильичем было назначено новое командование. Перегруппировку же сил пришлось производить уже в процессе начатых белогвардейщиной операций, сразу же развернувшихся не в нашу пользу.

17 сентября 1919 года добровольческая армия Деникина перешла в наступление, захватив у нас Курск и развив наступление на Орел. Для руководства обороной Южного фронта ЦК назначил тов. Сталина. 16 октября 1919 года армия Деникина остановилась на путях к Туле. Для парирования этого удара Деникина нами успешно создавались две контрударные группы: одна — в районе Карачева, где была образована XIII армия Уборевича, и другая — в районе Воронежа, куда с Царицынского фронта перебрасывалась конница Буденного.

Одновременно с этими событиями с 11 по 16 октября 1919 года на Петроградском направлении перешел в наступление Юденич. Он овладел Ямбургом, Красным Селом, Гатчиной, Детским Селом и Павловском, подкатываясь к Петрограду, и тут пришлось принимать чрезвычайные меры и группировать силы для контрудара.

Дни между 11 и 16 октября 1919 года были самыми тревожными. Наступление противника в указанных направлениях продолжалось, а собираемые нами для контрудара силы только сосредоточивались в исходных районах.

Донесения с фронтов получались чуть не ежечасно. Ответственнейшие решения приходилось принимать в минимальные сроки. Все важнейшие донесения и принимаемые решения тов. Склянский передает немедленно по телефону в Кремль Владимиру Ильичу. Как правило, мы расстаемся с тов. Склянским очень поздно, на рассвете. Следующий день опять тревожные звонки. Спешно встречаемся опять в кабинете тов. Склянского. Под Петроградом дела значительно ухудшились, приходится принимать крайние меры, бросать резерв, созданный специально для защиты Тулы. По телефону тут же тов. Склянский сообщает о принятом решении Владимиру Ильичу. Этот резерв был назван "пиковой дамой" — последний козырь, долженствующий дать нам выигрыш. Дорого стоила и главнокомандованию, и тов. Склянскому эта "пиковая дама". Чувство ответственности принимаемого решения буквально жгло мозг.

Нагромождение всяких неблагоприятных событий создавало тревожную обстановку. Более сложной обстановки я за весь период гражданской войны не помню. Непоколебимое спокойствие Владимира Ильича в это время являлось самой мощной поддержкой главнокомандования.

После ликвидации Юденича и успешного наступления нашей армии на Южном фронте, когда штаб Южного фронта перешел уже из Паточной в Харьков, однажды декабрьской ночью, около 2 часов, совершенно для меня неожиданно в мой кабинет вошел Владимир Ильич в сопровождении тов. Склянского.

Владимир Ильич оглядел обстановку, зашел в особую комнату, где на столе были разложены карты фронтов с суточными отметками местонахождений наших частей, задал несколько вопросов, касающихся обстановки на фронтах, и несколько вопросов общего порядка.

Затем Владимир Ильич переговорил по прямому проводу с Харьковом. Телефонный аппарат находился тут же в кабинете. Тов. Склянский и я на время разговора вышли из кабинета. После этого, задав еще несколько вопросов общего порядка, Владимир Ильич уехал в Кремль.

После отъезда Владимира Ильича мне немедленно позвонил Э. М. Склянский и спросил: "Ну, вы довольны, что Владимир Ильич зашел к вам?" Понятие "доволен" меньше всего подходило к определению того, что я чувствовал после ухода Владимира Ильича. Ведь Владимир Ильич, поскольку мне известно, был первый и последний раз в здании РВС и побывал в моем рабочем кабинете! Мои переживания в этот момент, думаю, понятны для тех, кто представит себя в моем положении.