Том 6. Письма

Заедают нас, брат, заедают. — См. сделанное в связи с этим заявление-протест Есенина, Шершеневича и Мариенгофа А. В. Луначарскому от 5 марта 1920 г. (Письма, 86–88; наст. изд., т. 7, кн. 2). Адресат направил письмо имажинистов в Госиздат РСФСР. В ответном письме от 16 марта того же года заведующий Госиздатом В. В. Воровский сообщил наркому по просвещению, что в части «разрешения печатать, предоставления типографии и бумаги <...> жалобы имажинистов поэтически преувеличены». Как отмечается в письме, им «предлагают <...> для работы объединиться в кооператив» (Письма, 321, 322).

...с Клюевым разошелся... — Первое резкое несогласие с высокими оценками клюевского творчества Ивановым-Разумником и А. Белым Есенин высказал еще в дек. 1917 г. (см. п. 86 и коммент. к нему). В мае-сент. 1918 г., касаясь этой темы в своих критико-эссеистических опытах, он вернулся к более спокойным и даже позитивным характеристикам (см. статью «Отчее слово» и первые два раздела «Ключей Марии» — наст. изд., т. 5). Однако в третьем разделе «Ключей Марии», написанном в нояб. 1918 г., Есенин опять открыто критикует мировоззренческие позиции Клюева в выражениях, схожих с нижеследующими словами комментируемого письма («застывший рисунок старообрядчества» и т. п.). О возможных причинах «ухода» Есенина от Клюева см.: Субботин С. И. Есенин и Клюев: К истории творческих взаимоотношений. — В кн. «О, Русь, взмахни крылами: Есенинский сб. Вып. 1», М.: Наследие, 1994, с. 104–120; Киселева Л. А. Есенин и Клюев: Скрытый диалог (попытка частичной реконструкции). — В кн. «Николай Клюев: Исследования и материалы», М.: Наследие, 1997, с. 183–198, особенно с. 187–192. Ср. также с пп. 102, 108 и коммент. к ним.

...Клычков уехал... — в Крым, где он пробыл вместе с женой Е. А. Лобовой примерно с середины 1919 г. по конец 1921 г.

...Орешин ~ в Саратове, пишет плохие коммунистические стихи... — В 1919 г. Орешин уехал из Москвы в Саратов, где в местных газетах печатались его стихи. Там же были изданы сборники поэта «Дулейка: Стихи» (1919); «Березка: Стихи. / Рис. В. Прокофьева» (1920); «Набат: Стихи» (1920); «Снегурочка: Стихи, сказка для детей» (1920). Появлялись стихи Орешина и в московских газетах (напр., в «Бедноте»).

Я очень его

<Орешина> любил... — Об отношении к Орешину и его стихам свидетельствует, в частности, доброжелательный отзыв Есенина о первой книге поэта «Зарево» (М., 1918); см. наст. изд., т. 5.

Ты, по рассказам, мне очень нравишься... — О внешности Ширяевца и некоторых подробностях его жизни в Ташкенте, о которых далее пишет Есенин, он мог узнать от В. И. Вольпина, приехавшего в Москву в 1920 г. из Ташкента в качестве представителя Туркцентропечати (Восп., 1, 422) — учреждения, выпустившего в 1919 г. несколько книг Ширяевца.

...с смешными дырами о мнимой болезненности. — Слово «дырами» отчетливо читается здесь, но смысл его употребления в контексте неясен. Начиная с первой полной публикации письма это слово (безо всяких оговорок) заменялось на более понятное «думами»; однако достаточных оснований для этой конъектуры все-таки нет, поэтому в наст. изд. это место письма воспроизводится так, как читается в автографе.

Болезненность Ширяевца вовсе не была мнимой: примерно с 1916 г. он страдал от малярии; последствия этой болезни, скорее всего, стали причиной преждевременной смерти поэта.

...по указаниям жен туркестанских инженеров

. — О ком идет речь, не установлено.

...не нравятся мне твои стихи о востоке. — Видимо, имеются в виду стихи, вошедшие в сборник Ширяевца «Край солнца и чимбета: Туркестанские мотивы» (Ташкент: Туркцентропечать, 1919). Чимбет — род чадры.

...осартился... — т. е. стал похожим на сарта: так называли в то время часть узбеков, оседлую с древних времен.

...брось ты петь эту стилизационную клюевскую Русь с ее несуществующим Китежем и глупыми старухами... — Благоговейная любовь Клюева к родине находила воплощение в его стихах о «золотой» Руси, «стране-сказке», невидимом Китеж-граде, схоронившемся до поры и ждущем своего пробуждения. «Уму республика, а сердцу — Матерь-Русь», «моя слеза, мой вздох о Китеже родном», — писал он в 1917 г. (Еж. ж., № 1, янв., стб. 7–8). Эти мотивы были близки и Ширяевцу, который в 1920 г. признавался: «Дышу всем тем, чем Русь издревле дышит...» («Портрет мой»). Непосредственным поводом для суждения Есенина, скорее всего, стало стихотворение Ширяевца «Китеж», почти одновременно напечатанное в Еж. ж. и в кн. Ширяевца «Запевка: Песни. Стихи» (Ташкент: Коробейник, 1916, с. 15). Вот полный текст этого стихотворения: