Нельзя всерьез к этому относиться. Это издевательство над читателем и над писателем. Человек потерял всякую совесть. Пускай же он зря и всуе не произносит имена Ленина и Маркса, потому что эти имена нам дороги. (Аплодисменты
.) Что же происходит с Есениным? Конечно, Есенина нужно подталкивать, я его тоже толкал <...>, но я никогда не скажу, что он шел по этому пути. Пока ты не воспримешь Ленина и Маркса внутри, не пиши о них. Есенин — вещь не случайная. Сейчас приходят и говорят откровенно: “Товарищ, жрать нужно”. <...> Тот путь, по которому я стараюсь их повести, путь не блестящий, без всяких реверансов, но это будет единственно верный путь. <...> Один из них <членов группы “Октябрь”> бухнул: “Пусть пишет неискренно, но пусть пишет нужные вещи”. Вот, товарищи, в чем заключается корень наших разногласий. Когда рассуждают таким образом, то я с этой литературной политикой согласиться не могу» (цит. по стенограмме выступления: Архив Российской Академии наук, ф. Института литературы и искусства Коммунистической Академии). См. также статьи Воронского «Литературные заметки» (Прож., 1925, № 5) и «На разные темы: ...II. О марксизме и плохих стихах» (альм. «Наши дни», М.; Л., 1925, № 5); соответствующие выдержки из них приведены в наст. изд., т. 2.Не говорите мне необдуманных слов, что я перестал отделывать стихи
. — Ответ на слова Бениславской: «...Вы как-то перестали отделывать свои стихи. Такое чувство у меня появилось и, кроме того, мне говорили об этом другие». Здесь же она писала: «Стихи? “Русь уходящая” очень нравится. “Стансы” (П. Чагину) нравятся, но не могу примириться с “я вам не кенар” и т. п. Не надо это в стихи совать. И никому это, кроме Вас и Сосновского, не интересно. Да, это стихотворение будет напечатано в “Красной Нови”, но будет “болванам”, а не... <“Стансы” вышли в Кр. ниве, 1925, № 5, без строфы с упоминанием Д. Бедного.> Вардин на этом настаивает, и я с ним согласна. А вообще стихотворение хорошее. “Персидские мотивы” — красивые, но, конечно, меньше трогают» (Письма, 255–256).«К чему же? Ведь и так мы голы. Отныне в рифмы буду брать глаголы»
. — Ср. строки из поэмы А. С. Пушкина «Домик в Коломне»:К чему, скажите? уж и так мы голы:Отныне в рифмы буду брать глаголы.(Пушкин 1917, стб. 499)
Путь мой, конечно, сейчас оч
<ень> извилист. Но это прорыв. — Ответ на слова Бениславской: «Ну, а вообще Ваш творческий путь сейчас такой извилистый, что никак не знаешь, чего ожидать от Вас» (Письма, 256)....ведь я почти 2 года ничего не писал, когда был за границей
. — Путешествие Есенина по Европе и Америке длилось чуть меньше 15 месяцев, в течение которых шла работа над поэмами «Страна Негодяев» и «Черный человек» (подробнее см. наст. изд., т. 3). За рубежом было написано также несколько лирических стихотворений, составивших раздел «Москва кабацкая» в Ст. ск. и М. каб. (об этих стихах см. наст. изд., т. 1).Как Вам нравится «Письмо к женщине»?
— См. коммент. к п. 187.За стеной кто-то грустно насилует рояль
. — Ср:Безбровая сестра в облезлой кацавейкеНасилует простуженный рояль, —А за стеной жиличка-белошвейкаПоет романс: «Пойми мою печаль!» —предпоследняя строфа стихотворения Саши Черного «Обстановочка» (1909), из раздела «Быт» его книги «Сатиры». Книга вышла шестью изданиями (1910, дважды — 1911, 1913, 1917 и 1922). Какое из них держал в руках Есенин, неизвестно. Текст указанного стихотворения при переиздании не менялся. Цит. по кн.: Саша Черный. Стихотворения / Вст. статья К. И. Чуковского; биогр. справка, сост., подготовка текста и примеч. Э. М. Шнейдермана. СПб.: Петербургский писатель, 1996, с. 92 (Библиотека поэта. Большая серия. Изд. третье).
Хожу смотреть, как плавают медузы. Провожаю отъезжающие в Константинополь пароходы
~ идет на костылях хромой старик ~ на голове у него петух. — Эти впечатления отразились в стихотворении «Батум»:Корабли плывутВ Константинополь.... . . . . . . . . . .Каждый деньЯ прихожу на пристань,Провожаю всех,Кого не жаль.... . . . . . . . . . .Как лампы с абажуром,Светятся медузы из воды.... . . . . . . . . . .Ходит полоумныйСтаричина,Петуха на темень посадив.(Наст. изд., т. 4).