Том 7. Книга 2. Дополнения к 1–7 томам. Рукою Есенина. Деловые бумаги. Афиши и программы вечеров

Впрочем, после объявленной в февр.-марте 1919 г. реорганизации союза журналистов в союз работников науки, искусства и литературы (см., в частности, № I-11 наст. раздела и коммент. к нему) Есенин сделал попытку вернуться к сотрудничеству уже с этой обновляемой организацией (см. коммент. к № 9 наст. подраздела).

8

Между 20 и 24 декабря 1918 г. Москва

С. Есенин

На заявлении Л. И. Повицкого о приеме его в Московский профессиональный союз писателей.

Печатается по автографу (ИМЛИ, ф. 32, оп. 2, ед. хр. 26).

Границы датировки подписи определяются с учетом того, что: 1) сам Есенин был принят в тот же союз 17 дек. 1918 г. (см. коммент. к № I-8 наст. раздела), а 20 дек. правление этой организации рассмотрело заявление поэта относительно его собственных проблем (№ I-9 наст. раздела); 2) в правом верхнем углу заявления Повицкого имеется помета: «Не принят. 24 XII. 918».

Впервые упомянута в статье В. В. Базанова «Литературная хроника “Сергей Есенин”» (РА, 1971, № 4, с. 213).

Повицкий написал свое заявление на типографском бланке «Московская Трудовая Артель Художников Слова. / . . . .191 г. / № . . / Неглинный, 21, кв. 44. / Тел. 5-09-09»:

«В Московский Профессиональный Союз писателей.

Уважаемые товарищи!

Прошу принять меня в число членов Союза. Я сотрудничал в 1916–17 гг. в иркутском журнале “Багульник”, участвовал в альманахе стихов “Иркутские вечера”, состою членом “Трудовой Артели Художников Слова в Москве”. Мой адрес: Петровские линии, д. 20–21, кв. 44 (комиссариат 3-й Тверской).

Лев Иосифович Повицкий» (ИМЛИ, ф. 32, оп. 2, ед. хр. 26). Под заявлением рукой С. А. Клычкова: «Рекомендуют С. Клычков»; ниже (в столбец) подписи-автографы Н. Каржанского и Есенина.

Каржанский Н. (Зезюлинский Николай Семенович; 1879–1959) — прозаик, драматург, журналист, член Московского профессионального союза писателей.

9

Февраль-март 1919 г. Москва

Сергей ЕСЕНИН

В списке членов инициативной группы секции писателей-художников и поэтов Союза работников науки, искусства и литературы.

Печатается по автографу (РГАЛИ, ф. 217, оп. 1, ед. хр. 181, л. 16).

Датируется ориентировочно с учетом того, что инициатива реорганизации Московского союза советских журналистов в Союз работников науки, искусства и литературы впервые была выдвинута 27 янв. 1919 г. (подробнее об этом см. коммент. к № I-10 наст. раздела), а формирование как инициативных групп секций Союза, так и состава последних шло в течение февр.-марта 1919 г. (см. коммент. к № I-11 наст. раздела и заметку К. П. Злинченко «Советский союз работников науки, искусства и литературы» в газ. «Вечерние известия Московского совета рабочих и красноармейских депутатов», 1919, 2 апр., № 208; подпись: К. З.). К тому же подпись Есенина замыкает список, являясь 46-й по счету.

Публикуется впервые.

Заполненные Есениным в февр.-апр. 1919 г. документы, исходившие от организаторов секции (заявление о приеме в литературно-художественный коммунистический клуб советской секции писателей-художников и поэтов и анкету), см. выше — № I-10 и I-11 наст. раздела.

Кроме того, сохранились документальные свидетельства участия Есенина в собраниях реорганизуемого союза.

4 апр. 1919 г. секцией писателей-художников и поэтов (в цитируемых ниже источниках именуемой «литературно-художественной секцией») было созвано общее собрание членов всех секций (о других секциях Союза см. коммент. к № I-11 наст. раздела.). На нем с докладом «О пролетарском творчестве» выступил французский журналист-коммунист А. Гильбо.

Фамилия Есенина значится в списке присутствовавших на этом собрании под № 31 — ВЛ, 1975, № 10, окт., с. 228, публ. В. А. Вдовина (с ошибочным указанием, что Есенин расписался собственноручно; на самом деле фамилии, числящиеся в списке под № 30–40, записаны одной рукой, и это не рука Есенина; ср. с подлинником: РГАЛИ, ф. 1600, оп. 1, ед. хр. 2, л. 55, об.). Но поэт не только выслушал докладчика, но и выступил в прениях. Его близкий приятель того времени Г. Ф. Устинов рассказал об этом эпизоде сразу после гибели Есенина:

«...мне не забыть, как на одном из литературных собраний в помещении издательства ВЦИК на углу Тверской и Моховой, в Москве, появился желтоволосый, слегка курчавый мальчик, в поддевке, в “гамбургских” сапогах, голенища бутылочками, в сереньком, довольно длинном шарфе <...>. Желтоволосый мальчик приветливо улыбался решительно всем — кто бы и что бы ни говорил. Потом желтоволосый мальчик сам возымел желание сказать слово... и сказал:

— Революция... это ворон... ворон, который мы выпускаем из своей головы... на разведку... Будущее больше...

Никто ничего не понял. А французский коммунист и поэт Анри Гильбо попросил не понявших рыжеволосого мальчика русских людей перевести непонятное по-французски» («Красная газета», веч. вып., Л., 1925, 29 дек., № 314).

Обсуждение доклада А. Гильбо привело к принятию резолюции, вскоре опубликованной под заголовком «О футуристах и проч.»: