Том 7. Книга 2. Дополнения к 1–7 томам. Рукою Есенина. Деловые бумаги. Афиши и программы вечеров

Согласно данным указаниям задержаны: гражд. Кусиковы Александр и Рубен Борисовичи, Есенин Сергей Александрович.

Оставлена засада.

Взято для доставления в Московскую Чрезвыч. Комиссию следующее <...>: у гр. Кусикова А. Б. тридцать тысяч сов<етских> денег, документы и переписка, у гр. Есенина документы, у гр. Кусикова Бориса Карповича 530000 р. (пятьсот тридцать тысяч руб.) советскими деньгами и 20000 р. (двадцать тысяч руб.) думскими.

Обыск производил: комиссар комиссии Шимановский.

Все указанное в протоколе и прочтение его <...> лицам, у которых обыск производился, удостоверяем <далее следуют подписи-автографы А. Б., Б. К. и Р. Б. Кусиковых, Есенина и председателя домового комитета В. Г. Вальда>.

18 окт. 1920 г.» (печатается по подлиннику из «Дела № [18106] 18155...»; опубликован частично: Материалы, с. 271).

После обыска Есенин и братья Кусиковы были препровождены в тюрьму МЧК.

См. также № 17 и 18 наст. подраздела.

17

19 октября 1920 г. Москва

С. Есенин

Под протоколом допроса в Московской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией, преступлениями по должности, заполненным со слов Есенина следователем Матвеевым.

Печатается по автографу (ЦА ФСБ РФ, архивное дело № Р-22343, л. 99).

Датируется по времени составления протокола (см. ниже).

Опубликована: Материалы, с. 274.

После задержания (о поводе к которому см. коммент. к № 16 наст. подраздела), 19 окт. Есенин был допрошен в МЧК и подписал протокол. В показаниях по существу дела записано (стиль сохранен):

«На вопрос: “Известны ли вам причины вашего ареста?” отвечаю: “Нет”. На вопрос: “Известно ли вам: в чем обвиняется ваш коллега Кусиков?” отвечаю: “Нет. Но имею предположения, что арест послужил в связи с доносом гр. Бакалейникова, режиссера Бол<ьшого> театра, по личной ненависти к нам, так как мы имели с ним личные счеты”. На вопрос: “С какого времени знакомы с гр. Кусиковым?” отвечаю: “Я знаю Кусикова с 1917 г., знаком, как с товар<ищем> по деятельности литературной. Политические убеждения моего товарища вполне лояльны. К Советской власти сочувствие моего тов<арища> выражалось в тех произведениях, которые принадлежат ему. Например, в сборнике “Красный офицер” и книга под заглавием “В никуда”. “Коевангелиеран”. У меня также имеется ряд произведений в Рево<люционной> душе <так!>. Я был одним из первых поэтов в современном быте”. На вопрос: “Кто может подтвердить о вашей деятельности и благонадежности?” — “Тов. Ангарский и тов. Луначарский и целый ряд других обществ<енных> деятелей”. На вопрос: “Как вы смотрите на современную политику Сов<етской> власти?” отвечаю: “Я ко всему проводимому принципу Сов<етской> власти вполне лоялен в переходный момент. К той эпохе, которая насаждится социализм , каковы бы проявления Сов<етской> власти ни были, я считаю, что факты этих проявлений всегда необходимы для той большой цели, какую несет коммунизм. Всякое лавирование Сов<етской> власти я оправдываю, как средство для улучшения военного и гражд<анского> быта Сов<етской> России”.

На вопрос: “Что для вас кажется лавированием в действиях Сов<етской> власти?” — “Те действия Сов<етской> власти, <которые осуществляются> в области военной политики, я считаю безусловно лавированием. На заключение мира с Польшей я смотрю, как на необходимое явление в данный момент, в момент именно истощенный в экономич<еской> жизни страны”. На вопрос: “Кто может вас взять на поруки?” отвечаю: “Может безусловно за меня ручаться, окромя выше сказанных, тов. Устинов, сотр<удник> Прав<ительственной> газеты, и другие”. Больше показать ничего не могу.

Опросил Матвеев» (Материалы, с. 273–274).

22 окт. 1920 г. Есенин и братья Кусиковы, «согласно распоряжению тов. Мещерякова», были «препровождены» в комендатуру ВЧК (Материалы, с. 280; см. № 18 наст. подраздела).

18

24 октября 1920 г. Москва

С. Есенин

Под протоколом допроса во Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией, заполненным со слов Есенина следователем Девингталем.

Печатается по автографу на указанном документе (ЦА ФСБ РФ, архивное дело № Р-22343).

Датируется на том же основании, что и № 16 и 17 наст. подраздела.

Опубликована: Материалы, с. 281; Хлысталов, с. 137 (факсимиле).

После перевода в комендатуру ВЧК (см. коммент. к № 17 наст. подраздела) 24 окт. со слов поэта был составлен протокол. В показаниях Есенина по существу дела записано:

«Я состоял секретарем тов. Колобова, уполномоченного НКПС. 8 июля <1920 г.> мы выехали с ним на Кавказ. Были тоже в Тифлисе, по поводу возвращения вагонов и паровозов, оставшихся в Грузии. В Москву я приехал с докладом <к> тов. Громану, пред<седателю> “Трамота”. К Кусиковым зашел, как к своим старым знакомым, и ночевал там, где был и арестован». Эта запись скреплена подписью поэта (Материалы, с. 281).