Том 7. Стихотворения, очерки 1925-1926

Разговор на одесском рейде десантных судов: «Советский Дагестан» и «Красная Абхазия»^*

Перья-облака̀,       закат расканарейте!Опускайся,     южной ночи гнет!Пара   пароходов        говорит на рейде:то один моргнет,        а то          другой моргнет.Что сигналят?       Напрягаю я            морщины лба.Красный раз…       угаснет,          и зеленый…Может быть,      любовная мольба.Может быть,      ревнует разозленный.Может, просит:        — «Красная Абхазия»!Говорит    «Советский Дагестан».Я устал,    один по морю лазая,подойди сюда       и рядом стань. —Но в ответ     коварная         она:— Как-нибудь       один         живи и грейся.Я

   теперь    по мачты влюбленав серый «Коминтерн»,          трехтрубный крейсер. —— Все вы,     бабы,        трясогузки и канальи…Что ей крейсер,       дылда и пачкун? —Поскулил     и снова засигналил:— Кто-нибудь,       пришлите табачку!..Скучно здесь,      нехорошо           и мокро.Здесь   от скуки       отсыреет и броня… —Дремлет мир,      на Черноморский округсинь-слезищу       морем оброня.

[1926]

Лев Толстой и Ваня Дылдин^*

Подмастерье      Ваня Дылдинбыл  собою     очень виден.Рост   (длинней моих стишков!) —сажень    без пяти вершков.Си́лища!    За ножку взяв,поднял

    раз      железный шкаф.Только    зря у парня сила:глупый парень       да бузила.Выйдет,    выпив всю пивную, —переулок    врассыпную!Псы  и кошки      скачут прытки,скачут люди за калитки.Ходит   весел и вихраст,что ни слово —        «в морду хряст».Не сказать о нем двояко.Общий толк один:        — Вояка!

* * *

Шла дорога милогочерез Драгомилово.На стене —      бумажный лист.Огорчился скандалист.Клок бумаги,      а на нейвелено:    — Призвать парней! —«Меж штыков острыхНаш Союз —      остров.Чтоб сломить      врагов окружие,

надобно    владеть оружием.Каждому,    как клюква, ясно:нечего баклуши бить,надо в нашей,      надо в Красной,надо в армии служить».С огорченья —       парень скис.Ноги врозь,      и морда вниз.

* * *

Парень думал:       — Как пойду, мол? —Пил,   сопел      и снова думал,подложив под щеку руку.Наконец    удумал штуку.С постной миной        резвой рысьюмчится    Дылдин        на комиссию.Говорит,     учтиво стоя:Убежденьями —        Толстой я.Мне война —       что нож козлу.Я —   непротивленец злу.По слабости      по свойскойя

   кровь    не в силах вынести.Прошу   меня      от воинскойосвободить повинности.

* * *

Этаким    непротивленцамя б  под спину дал коленцем.

* * *

Жива,   как и раньше,         тревожная весть:— Нет фронтов,       но опасность есть!Там,   за китайской линией,грозится Чжанцзолиния,и пан Пилсудский в шпорахпросушивает порох.А Лондон —       чемберленится,кулак   вздымать       не ленится.Лозунг наш      ряду годов:— Рабочий,      крестьянин,           будь готов!Будь горд,     будь радстать   красноармейцам в ряд.

[1926]

Мечта поэта^*