Хотя бы нам и обещалиЗавоевание луны,Но все небесные скрижалиЕще для нас запрещены,И все еще безумье радоКовать томительные сныНад плитами земного адаПод гулы тусклой глубины,И все еще разумной твариВека неволи сужденыТомиться в длительном угареВсегда сжигаемой весны.
15 мая 1915
«Ничто не изменит…»
Ничто не изменитВ том мире, где водят волов,Один из бурливых валов,Когда мою лодку, разбивши, опенит.Склюют мне лицоВороны, резвяся и грая,И дети, песками играя,Сломают мне палец, и стащат кольцо.Мне кости почище,Соленая влага, домой.Мой дух возвратится домой,Истлевшему телу не нужно кладбище.
31 мая 1919
«В угрюмой, далекой пещере…»
В угрюмой, далекой пещере,В заклятой молчаньем странеЛежит уже много столетийПоэт в зачарованном сне.Не тлеет прекрасное тело,Не ржавеют арфа и меч,И ткани расшитой одеждыС холодных не падают плеч.С тех пор, как прикрыли поэтаТенета волшебного сна,Подпала зароку молчаньяОтвергшая песни страна.И доступа нет к той пещере.Туда и высокий орел,Хоть зорки крылатые очи,А все же пути не нашел.Одной только деве доступноИз всех, кто рожден на земле,В святую проникнуть пещеру,Витать в очарованной мгле,Склоняться к холодному телу,Целуя немые уста,Но дева та – муза поэта,Зажженная в небе мечта.Она и меня посещалаПорою в ночной тишине,И быль о заклятом поэтеШептала доверчиво мне.Не раз прерывался слезамиЕе простодушный рассказ,И вещее слово расслышатьМешали мне слезы не раз.Покинуть меня торопилась, –Опять бы с поэтом побыть,Глядеть на спокойные руки,Дыханием арфу будить.Прощаясь со мною, тревожноОна вопрошала меня:– Ты знаешь ли, скоро ли вспыхнетЗаря незакатного дня?– Ах, если бы с росною розойМогла я сегодня принестьПечалью плененному другуЗарей осиянную весть!– Он знает: сменяются годы,Столетия пыльно бегут,А люди блуждают во мраке,И дня беззакатного ждут.– Дождутся ль? Светло торжествуя,Проснется ли милый поэт?Иль к вечно-цветущему раюПути вожделенного нет?