Я вышел из потайной двери,И нет возврата в милый рай.Изнемогай, но в ясной вере,Душа, томительно сгорай.В кипенье темного потока,Бегущего с горы крутой,Рукою беспощадной РокаЗаброшен ключ мой золотой.У первозданных стен ЭдемаВ пустыне безнадежных днейЧто мне осталось? ДиадемаИз опаляющих огней,И мантия пророка, – тяжкоНа плечи давит мне она, –И скрытая в одежде фляжкаС вином, где дремлет тишина,И что еще? воспоминанья,О днях любви, когда и яИспытывал очарованьяИ осиянность бытия.И вот один у тайной двери,Как пригвозженный раб, стою,Безумству моему и вереСмятенный дух мой предаю.
В тени аллей прохлада,Нарядны господа,А за оградой садаГолодная нужда.Глядит на бойких детокМальчишка-водонос,В одну из узких клетокРешетки всунув нос.На жесткие каменьяПотом ему идти,Томления терпеньяВ груди своей нести.Мучительно мне видетьНеравенство людейИ горько ненавидетьИ взрослых и детей.
1895
Шут
Дивитесь вы моей одежде,Смеетесь: – Что за пестрота! –Я нисхожу к вам, как и прежде,В святом обличий шута.Мне закон ваш – не указка.Смех мой – правда без границ.Размалеванная маскаОткровенней ваших лиц.Весь лоскутьями пестрея,Бубенцами говоря,Шутовской колпак честнее,Чем корона у царя.Иное время, и дорогиУже не те, что были встарь,Когда я смело шел в чертоги,Где ликовал надменный царь.Теперь на сходке всенароднойЯ поднимаю бубен мой,Смеюсь пред Думою свободной,Пляшу пред мертвою тюрьмой.Что, вас радуют четыреИз святых земных свобод?Эй, дорогу шире, шире!Расступитесь, – шут идет!Острым смехом он пронижетИ владыку здешних мест,И того, кто руку лижет,Что писала манифест.
1905
«Воцарился злой и маленький…»
Воцарился злой и маленький,Он душил, губил и жег,Но раскрылся цветик аленький,Тихий, зыбкий огонек.Никнул часто он, растоптанный,Но окрепли огоньки,Затаился в них нашептанныйЯд печали и тоски.Вырос, вырос бурнопламенный,Красным стягом веет он,И чертог качнулся каменный,Задрожал кровавый трон.Как ни прячься, злой и маленький,Для тебя спасенья нет,Пред тобой не цветик аленький,Пред тобою красный цвет.