Том 9 (Конец XIV - первая половина XVI века, подъем общественного значения литературы)

И вновь тот же Ездра в той же Третьей своей книге пишет: «В пятый день сказал седьмой части, в которой была собрана вода, чтобы она произвела животных, и летающих и рыб, что и сделалось. Вода немая и бездушная, по Божьему мановению, животных произвела, чтобы все роды возвещали дивные дела твои. Тогда ты сохранил двух животных: одно ты назвал Енохом, а другое ты назвал Левиафаном. И ты отделил их друг от друга, потому что седьмая часть, где была собрана вода, не могла принять их. Еноху ты дал одну часть из земли, осушенной в третий день, да обитает в ней, в которой тысяча гор. Левиафану же дал седьмую часть водяную, и сохранил его, чтобы он был пищею тем, кому ты хочешь и когда хочешь. В шестой день повелел ты земле произвести перед тобой скотов, и зверей, и пресмыкающихся, и над ними Адама, которого поставил властелином над всеми сотворенными, которых ты сотворил, и от него происходим мы все». Относительно этого, отче, умоляю твою честность объяснить вот что: о воде, и о земле, и о Енохе, и о Левиафане, и причислен ли Ездра к пророкам — ведь он пишет о Христе довольно ясно, не образно и не загадками, но прямо сообщает? За сим, честной отче, приношу честности твоей благодарность бесконечную за заботу твою; все время ты меня со святыми писаниями посещаешь и печаль мою утоляешь. На сей раз этого достаточно.

Будь здоров, ради Христа, и Федора, друга своего, как и до сих пор, люби. И когда-нибудь, в подходящее время, об этих вопросах моих мне напиши.

ПОСЛАНИЕ МИТРОПОЛИТУ ДАНИИЛУ

От рождения наделенному пониманием высокой книжности святейшему господину Даниилу, митрополиту всея Руси, раб святыни твоей Феодорец Иванов сын Карпов челом бьет.

Ведь это правильно и достойно по природе, и Писание повелевает к отцу такого престола, весьма усердного в поучениях, с особым почтением относиться и бесчисленные хвалы воздавать ему, который больше разумных, ученых и мудрых людей. Поэтому не истощится в сердце моем любовь, и голос мой не устанет от похвалы, и помыслы мои от почитания величия твоего, но всегда честь, и известность твою, и похвалы пополнить хочу, пока природа вещей в этой жизни останется неизменной, так что я добродетелями всеми твоими, как и словами послания твоего светлейшего, поучаюсь. Более пространное и полное, хорошее слово, приличествующее тебе и твоим добродетелям, мы в другое время должным образом составим. Теперь же, в настоящее время, первая причина, которая препятствует мне написать многое, — великая скорбь, в которой я ныне пребываю. Увы, сейчас время, не подходящее для написания посланий, но время для рыдания, ведь печальная книга Иеремии такими рыданиями не может быть наполнена, как мое дурное послание. Вторая причина такова: если хочешь, сказано, чтобы другой молчал — сначала сам замолчи, и я теперь о тех вещах, о которых задумал писать, молчание на уста свои налагаю.