Том I.

(Писано в пятницу, у Фрейтага на лекции.) - Когда уже сидел Вас. Петр., и тогда, но особенно, когда он ушел, а я лег в зале на диван читать "Дердий Гиржqqа" ^{120}

, повесть, написанную с большим смыслом, чем я думал ("Пантеон", № 1, 1848 г.), то стала мелькать мысль, как теперь будет Вас. Петр., и тотчас, конечно, явилось: должен писать в журналах - как это сделать? - Мне показалось, что его должно ободрить к этому, если можно, своим примером, возбудить его решительность, показать ему дорогу и завязать связи, которыми мог бы он воспользоваться во всяком случае, последует ли он моему примеру или нет; должно достать для него денег тем, что сам начну писать; попробовать попасть в журнал, и как в "Отеч. записки" после двух неудач совестно, то обратиться на пробу к "Современнику". Что писать? Конечно, быль какую-нибудь-и скорее всего,- вздумалось почти в то же самое время, - историю Жозефины, которую рассказывал мне Петр Иванович Швецов, - я и стал думать; но вздумалось, что ведь собственно эта история имеет для меня достоинство и интерес как доказательство того, что должно воспитывать детей не так, как теперь, а объяснить им все, все опасности и, напр., говорить об онанизме, и о мужеложестве, и о разврате, и о венерической

болезни, и о пьянстве, и о картах и проч. и проч., и все это самому показывать им в истинном свете, _ показывать средства избегать этих вещей, пагубность некоторых из них, настоящую роль в жизни, какую должны занимать другие из них, напр., соединение с женщинами, любовь, карты, вино, - потому что смешно требовать от своего воспитанника, - сына или кого другого, - чтобы он воздерживался от этих вещей, от которых воздерживается разве один из тысячи, и смешно надеяться удержать его от этого, одним словом, что это доказательство всей пагубности настоящего образа воспитания; должно говорить детям все, должно быть товарищами во всей их жизни, должно быть с ними на такой же ноге, как товарищи их по летам, чтобы не было у них ничего от нас тайного, и чтобы не было и причин ничего скрывать от нас. Так вот, собственно эта повесть приобретает свое значение только оттого, что она истинна, а если должно будет писать как повесть, должно будет очерчивать характеры, из которых многие не очерчены в самом рассказе Петра Ивановича, - таким образом характер судебным образом засвидетельствованного дела она потеряет, а характер истины поэтической, не знаю еще, успею ли я придать ей, - так собственно это только важно для меня, как пример в доказательство общего начала, которое я хотел бы доказать, - так и буду писать статью ученую или именно не повесть, а рассуждение. Так я и решил и через несколько времени, около 9 час, после некоторых сомнений - писать или нет, - потому что сомневаюсь в успехе, - начал писать и написал предисловие, */з страницы одной почти взял из Гизо; это предисловие: "Вот что говорит Гизо, вот что должен сказать и я", и мне кажется, что теплота, которая у Гизо есть, и у меня сохранилась.

14-го [января]. - Когда лег, стал читать Гизо "о заговорах" и с тем, что прочитал ныне утром, около 60 стран.; чрезвычайно хорошо; главным образом мне нравится чрезвычайно логическое развитие фактов в их общем виде и ходе - "сначала то, после то, то, то - и вот конец" - чрезвычайно хорошо. И кроме того, великое знание человеческого сердца в том отношении, что он хорошо видит истинные причины действия недовольства - опасение за себя, смешение своей опасности с опасностью общественной, одним словом, истинно глубоко анализирует сердце человеческое, все его illusions[130]

, и поэтому допускает и то, что эти люди в этих действиях и словах, собственно говоря, sincиre[131]

, они как-то отчасти сами верят тому, что говорят, тем оправданиям и причинам, которые отвергают их противники; что он не останавливается на пустом: "негодяй, злонамеренный человек, лицемер"; конечно, и эти элементы входят в круг побуждений партий и людей, когда они действуют, но не они собственно главная причина действия.

Нынешний день чувствую.еще, что не совершенно здоров я, и поэтому сам не знаю, как расположится день: может быть, посижу у Вас, Петр., но скорее пойду домой, потому что ведь Куторги не будет и поэтому время будет достаточно, чтоб отдохнуть от утренней ходьбы. Когда шел - ничего, а теперь снова нехорошо - усталость, хотя не болит в спине.