Томъ седьмой. Духоборы въ Канаде. — Белая Арапія. — Искатели

— Заработки здѣсь страшные, — говорили они, — здѣсь мастеровитый человѣкъ сто доллеровъ въ мѣсяцъ заработаетъ. А въ Россіи за такія деньги нужно жить два года, въ работѣ то есть. А между тѣмъ кормиться этимъ можно цѣлый годъ. Все дешево. Возьми мѣшокъ муки вальцовой, сто фунтовъ, отдай доллеръ или полтора и мѣшокъ новый дадутъ вмѣстѣ. Гдѣ же у насъ это слыхано? Одежа прочная, хорошая, дюже теплая. Все лучше — до печей, и до саней, и до лошадей. Подводъ не слыхано, паспортовъ нѣтъ, живи спокойно, никто тебя не спрашиваетъ, иди куда хоть. Воровства не слышно, иди за тысячу верстъ, остановись на ночлегъ одинъ, никто тебя не тронетъ. А у насъ, на Кавказѣ, поплыветъ съ горъ татарва, собаки злыя, ворота на запоръ, утромъ вышелъ на дворъ, изъ-подъ запоровъ увели и унесли. А лавочники здѣсь такіе, если не торгуешься, то и онъ уважитъ и спроситъ чистую плату, а если торгуешься, то они слѣдятъ, пожалуй, копейку накинутъ иди двѣ, потому торговаться надо время, а за это время онъ тоже тебѣ накинетъ. Какая правительства здѣсь: губернаторъ поѣдетъ, самъ лошадь запрягаетъ, сядетъ и тебя посадитъ рядомъ, а самъ правитъ и говоритъ съ тобой такъ любезно. Пріѣдетъ къ вамъ, ничего ему не надо, хлѣбъ у него свой и сахаръ. Развѣ кипятку попроситъ. А на утро встанетъ, положитъ полтинникъ на столъ и уѣдетъ. Словомъ сказать, не говори: Канада, а говори такъ и надо. Права одинакія для всѣхъ, не то чтобы откупиться. Если ты хорошій человѣкъ, то никто ужъ тебя не тронетъ, а если ты самъ худой, не прогнѣвайся, накажутъ очень строго. Въ прошломъ году въ Брандонѣ повѣсили одного, — онъ человѣка убилъ. Отецъ былъ такой богатый, мельонеръ, а все же не могъ откупиться, только далъ палачу двѣсти доллеровъ, чтобы сразу его задушилъ. Онъ имѣлъ свою фарму, потому что здѣсь отецъ не станетъ его держать, иди самъ работай. Онъ фарму завелъ, а все же жилъ не очень заживно. Купецъ къ нему пріѣхалъ, онъ его зарѣзалъ и въ колодезь спустилъ, да тутъ и попался.

Немногіе молодые парни, которыхъ я встрѣчалъ въ селахъ, съ увлеченіемъ разсказывали мнѣ, какъ ловко англики играютъ въ мячъ и шары. Духоборскіе подростки переняли эти игры. Хотя они играютъ также въ «клюку» и «въ гилки», по примѣрамъ старой родины.

— И борются англики ловко, — разсказывала молодежь, — но только изъ сотни одинъ можетъ бросить духобора. Они хоть народъ крупный и очень легкій, а нашъ народъ болѣе бузовитый, и наше тѣло круче. Напримѣръ, есть тутъ у насъ парень, Мукосѣевъ. Онъ малъ ростомъ, но только, дѣйствительно, есть у него. Такъ вотъ стоитъ онъ на платформѣ, идетъ мимо англикъ, такой видный, подернулъ силомѣрную пружину, выдернулъ двѣсти фунтовъ. Подумалъ Мукосѣевъ: «Семъ-ко я!» Выдернулъ двѣсти двадцать фунтовъ. Сошлись англики, щупаютъ его тѣло, узнаютъ, откуда такая сила.

Разумѣется, не было недостатка и въ критикѣ канадской жизни.

— Англики живутъ въ роскоши и въ богатствѣ,— говорилъ мнѣ Антонъ Поповъ, — но только они доходятъ до распутства, и все у нихъ деньги. Если у меня тысяча долларовъ, я хочу двѣ, а если двѣ,— хочу три. За деньги готовъ и душу свою продать.

Къ слову сказать, меня поразило знаніе канадской жизни вплоть до законовъ гражданскихъ и государственныхъ, усвоенное Духоборіей. Это была какая-то своеобразная собирательная мудрость. Одинъ человѣкъ зналъ одно, другой — другое, и такимъ образомъ вся община обладала полнымъ знаніемъ. Въ случаѣ надобности это знаніе выдвигалось впередъ и служило общинѣ. Такимъ образомъ община могла вести тяжбы, вступать въ юридическія сдѣлки, писать «бумаги» по начальству. Эта собирательная мудрость играла видную роль въ духовной жизни Духоборіи. Несмотря на выдающуюся даровитость отдѣльныхъ личностей, значеніе массы, видимо, перевѣшивало. Отдѣльное сужденіе или свѣдѣніе передавалось съ одного конца округа на другой съ быстротой телеграфа, по пути подвергалось соотвѣтственной обработкѣ и превращалось въ безличное общественное достояніе. Поэтому, рядомъ съ разнообразіемъ индивидуальныхъ мнѣній, въ разныхъ концахъ Духоборіи можно было получить на любой вопросъ почти тождественный стереотипный отвѣтъ. Однимъ словомъ, это та самая народная мудрость, которая нѣкогда вырабатывала народную поэзію и уставы обычнаго права, а теперь вырабатываетъ въ Духоборіи новый укладъ жизни и этики.

Воскресенье заставало насъ три раза на нашемъ пути. Духоборы проводили его въ праздничномъ отдыхѣ и съ ранняго утра собирались вмѣстѣ для общаго моленія. Молитвенный домъ почти всегда являлся обыкновенною жилой избой почище и побольше.