Читаем Том Стволер (Tom Boler) полностью

Мы с Прим идем в эту левую дверь. Прим идет впереди, а я сзади, потому что я маленький и не успеваю за ней. Прим ждет меня, держит дверь. Там, за дверью, еще один дяденька в тюремной форме. Он проверяет у нас карманы, потом роется в сумке Прим, достает всякие штуки из сумки и кладет их обратно. Мы с Прим входим в комнату, где сидит много дяденек, которые сидят в тюрьме. Они все огромные и волосатые. Они называются заключенные. Прим говорит:

– Как насчет вон того? Я качаю головой.

– Он большой. И вонючий. Смотри какой.

– Нет, – говорю. – Это не мой дядя Мусорщик. Прим пожимает плечами.

– А вон тот, смотри. Видишь? Который со шрамом от уха досюда.

Я качаю головой.

– Да ладно, Том, давай уже выберем парочку и пойдем.

Я говорю:

– Это не магазин, где конфеты. Это тюрьма.

– Э… А как тебе этот? Привет. За что сидим? Дяденька-заключенный смотрит на Прим. Он сидит

за столом. А с другой стороны стола сидит тетенька, его жена. Дяденька-заключенный говорит: -А тебе что за дело?

– Потрясающе. – Прим хлопает в ладоши. – Ну, разве не прелесть?

Я смотрю на всех дяденек-заключенных, которые есть в этой комнате.

– Его здесь нет, – говорю. – Моего дяди Мусорщика.

– Наверное, ему еще не сказали, что мы пришли. Мы же не договаривались заранее. Ага, вот и он.

– Это не он.

Прим садится за стол, где сидит дяденька-заключенный, улыбается и говорит:

– Вы – Гарри?

Дяденька-заключенный смеется. У него черные-черные зубы. Он смеется и говорит:

– Могу быть и Гарри.

– Это уже кое-что. – Прим говорит: – Скажи, пожалуйста, Гарри, когда тебя выпустят?

К столу подходит какая-то тетенька. Это, наверное, его жена. Она смотрит на дяденьку-заключенного, у которого черные зубы, потом смотрит на Прим, которая сидит за столом. Тетенька говорит:

– А это еще что за цаца?

Дяденька-заключенный, у которого черные зубы, улыбается во весь рот.

Прим падает со стула. Двое дяденек в тюремной форме, которые не сидят в тюрьме, а которые тут работают, помогают ей встать на ноги. Прим говорит:

– Большое спасибо.

Двое дяденек в тюремной форме выводят Прим из тюремной комнаты для свиданий. Один из них держит ее за локоть. Он говорит:

– Последняя пара стаканов была явно лишней, да? Я говорю:

– Я хочу к своему дяде Мусорщику. Прим говорит:

– Да, мы хотим мусорщика.

Дяденька в тюремной форме смеется и качает головой.

– Тогда дайте нам гангстера. Нет, лучше двух.

Мы с Прим выходим из тюрьмы на улицу. Вернее, выхожу только я, а Прим выталкивают через дверь, помогают ей выйти.

– Ну, что за жизнь?! – Прим говорит: – Когда положение становится отчаянным, нужна срочная помощь в отчаянных ситуациях. Мне надо сделать один звонок. – Прим садится на край тротуара, открывает свою сумку, достает из нее всякие вещи и кладет их на тротуар. – Куда я опять задевала свой видеотелефон?

Я сижу на краю тротуара, смотрю на вещи, которые Прим достает из сумки. Там есть много всего. Помада. Карандаш для глаз. Лак для волос. Таблетки для освежения дыхания. Конфеты. Я смотрю на конфеты. Они такие большие и круглые, в ярких квадратных фантиках. Называются «Ультра». Я беру одну конфетку, спрашиваю разрешения:

– Можно я съем? Прим качает головой.

– Ага, вот он где. – Прим достает свой мобильный видеотелефон и листочек бумажки, на котором написано какое-то имя и номер.

Прим – уже взрослая тетенька и делает взрослые вещи. Которые только для взрослых. Я тоже буду их делать, когда стану взрослым. Когда совсем-совсем вырасту. Тоже буду ходить на горячие любовные свидания. Это такие специальные свидания, о которых надо сначала договориться по телефону. А потом, когда уже договоришься, надо как следует вымыться в ванной. И накраситься всякой косметикой. И выбрать, чего надеть. И постричь волосы там, внизу. Называется: сделать прическу. Я помогаю Прим сделать прическу. Я говорю:

– А что вы будете делать на этом любовном свидании?

Прим пудрит нос пудрой. Она говорит:

– Скажем так. Это свидание подразумевает. Хорошее вино. Блуждающие руки. И ужин при свечах для двоих. – Прим смеется. – Или для двоих с половиной.

– А можно мне тоже пойти на любовное свидание? Прим подводит глаза подводкой для глаз.

– Ты меня совершенно не слушал, что я говорила, да, Том?

Я качаю головой.

– Том, ты же знаешь, если бы я могла, я бы тебя обязательно взяла с собой. Но я не могу. Столик заказан на двоих. Я спросила, нет ли у них столиков на двоих с половиной, но… – Прим вздыхает. – Знаешь, что я сейчас сделаю? – Прим отряхивает волоски. Ну, которые состриженные. Потом встает, надевает платье. Потом открывает комод, достает из комода стеклянный шар. Он такой очень красивый. Прим ставит шар на комод и водит над ним руками. Как будто гладит его, только не прикасаясь. Она говорит: – Я посмотрю в свой хрустальный шар.

– А что вы будете в нем смотреть? Прим смотрит на шар и говорит:

– Он показывает будущее. – Прим смотрит в шар, а потом хмурится и говорит: – Странно. У тебя нет вообще никакого будущего.

– А его разве не надо включить, этот шар? Прим включает шар и говорит:

– Ага. Ладно, что тут у нас?

– Я пойду на любовное свидание? Прим кивает. Улыбается и говорит:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Солнце
Солнце

Диана – певица, покорившая своим голосом миллионы людей. Она красива, талантлива и популярна. В нее влюблены Дастин – известный актер, за красивым лицом которого скрываются надменность и холодность, и Кристиан – незаконнорожденный сын богатого человека, привыкший получать все, что хочет. Но никто не знает, что голос Дианы – это Санни, талантливая студентка музыкальной школы искусств. И пока на сцене одна, за сценой поет другая.Что заставило Санни продать свой голос? Сколько стоит чужой талант? Кто будет достоин любви, а кто останется ни с чем? И что победит: истинный талант или деньги?

Анна Джейн , Артём Сергеевич Гилязитдинов , Екатерина Бурмистрова , Игорь Станиславович Сауть , Катя Нева , Луис Кеннеди

Фантастика / Проза / Классическая проза / Контркультура / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Романы
Белые шнурки
Белые шнурки

В этой книге будет много историй — смешных, страшных, нелепых и разных. Произошло это все в самом начале 2000-х годов, с разными людьми, с кем меня сталкивала судьба. Что-то из этого я слышал, что-то видел, в чем-то принимал участие лично. Написать могу наверное процентах так о тридцати от того что мог бы, но есть причины многое не доверять публичной печати, хотя время наступит и для этого материала.Для читателей мелочных и вредных поясню сразу, что во-первых нельзя ставить знак равенства между автором и лирическим героем. Когда я пишу именно про себя, я пишу от первого лица, все остальное может являться чем угодно. Во-вторых, я умышленно изменяю некоторые детали повествования, и могу очень вольно обходиться с героями моих сюжетов. Любое вмешательство в реализм повествования не случайно: если так написано то значит так надо. Лицам еще более мелочным, склонным лично меня обвинять в тех или иных злодеяниях, экстремизме и фашизме, напомню, что я всегда был маленьким, слабым и интеллигентным, и никак не хотел и не мог принять участие в описанных событиях

Василий Сергеевич Федорович

Контркультура