Том третий. Выпуск II

— Вы поднялись к себе в комнату и тут же ушли назад?

— Да. Вернее, нет. Я зашла к Кену… к капитану Маршаллу. Я услышала стук его машинки и подумала, что сидеть у себя в номере в такое замечательное утро просто глупо. Я хотела предложить ему пойти со мной.

— И что же вам ответил капитан Маршалл?

Она досадливо поморщилась.

— Когда я открыла дверь, он печатал с таким жаром и казалось настолько поглощенным своей работой, что я решила не беспокоить его и тихонько ушла. Я даже не думаю, что он меня видел.

— В котором часу это произошло, мисс Дарнли?

— Примерно без двадцати одиннадцать. Уходя, я посмотрела на настенные часы в холле…

— Вот что окончательно решает проблему, — сказал инспектор Колгейт после ухода молодой женщины. — Глэдис Нарракот слышала, как он печатает до без пяти минут одиннадцать, а мисс Дарнли видела его за машинкой в одиннадцать двадцать. Без четверти двенадцать миссис Маршалл была уже мертвой. Он говорит, что провел час, печатая на машинке, и это похоже на правду. Теперь он мне кажется полностью вне подозрений…

Он повернулся к Пуаро и добавил:

— Похоже на то, что мсье Пуаро погружен в глубокие размышления.

— Да, я думал, — медленно ответил Пуаро, — почему мисс Дарнли по собственной инициативе пришла к нам с этим дополнительным свидетельством.

Инспектор выдвинул вперед подбородок.

— Вы полагаете, что здесь что-то не так? Что, может быть, речь не идет, как она говорит, о забывчивости?

Размышляя в свою очередь, он на несколько секунд умолк и потом опять заговорил:

— Вот как я себе представляю то, что могло случиться. Допустим, что вопреки тому, что она нам заявила, мисс Дарнли не ходила на Солнечный карниз. Рассказав нам эту историю, в которой нет ни слова правды, она обнаруживает, что кто-то видел ее в другом месте или — вторая гипотеза — что кто-то ходил на Солнечный карниз и там ее не встретил. Что ей остается делать? Она быстро придумывает новую версию и, опережая наше расследование, приходит к нам и рассказывает ее. Обратите внимание на то, что она предусмотрительно сообщила нам, что капитан Маршалл не видел ее, когда она заглянула к нему в номер…

— От меня это не ускользнуло, — откликнулся Пуаро.

Уэстон отнесся к этой гипотезе скептически.

— Вы что, стараетесь меня убедить в виновности мисс Дарнли? Позвольте вам заметить, что это совершенно неприемлемо! Зачем ей было убивать Арлену Маршалл?

Колгейт, долго не раздумывая, отпарировал:

— Зачем? А вы вспомните то, что сказала нам миссис Гарднер. Она же совершенно недвусмысленно дала нам понять, что мисс Дарнли питает к капитану то, что я назову нежными чувствами. Разве это недостаточный повод?

— Арлена Маршалл была убита не женщиной, — нетерпеливо отозвался Уэстон. — Мы ищем мужчину, и мужчинами нам и надо заниматься!

Инспектор Колгейт сдался.

— Вы правы. Мы все время приходим к одному и тому же выбору!

— Надо, чтобы кто-то из ваших людей прохронометрировал все, — продолжал Уэстон. — Я хочу знать, сколько уходит на то, чтобы дойти, пересекая остров, от отеля до верха лестницы, ведущей в бухту Гномов. Пусть ваш человек один раз пройдет этот путь нормальным шагом, а второй раз — бегом. Пусть он замерит, сколько времени уходит на спуск по лестнице к пляжу. Надо будет узнать и сколько времени нужно, чтобы доплыть на лодке от большого пляжа до бухты.

— Я поручу это одному из моих полицейских, — отозвался Колгейт.

— А теперь, — сказал начальник полиции, — я предлагаю вам отправиться туда. Я хочу знать, нашел ли что-нибудь Филипс, и побывать в гроте, о котором нам говорили. Если убийца ждал там, он мог оставить следы. Что вы об этом думаете, Пуаро?

— Это отнюдь не исключено.

— Конечно. Для человека, прибывшего с суши, это идеальное убежище. Разумеется, о существовании грота надо было знать. Но местным жителям это известно…

— Я в этом не убежден, — возразил Колгейт. — Особенно молодым. С момента открытия отеля пляжи стали частной собственностью. С побережья сюда никто не приезжает. Рыбаки больше не причаливают к острову. Что до обслуживающего персонала отеля, то они не местные люди. Миссис Касл сама из Лондона.

— Я, пожалуй, возьму с собой Редферна, — сказал Уэстон. — Он нам говорил об этом гроте. Пуаро, вы, конечно, идете с нами?

Эркюль Пуаро, казалось, был в нерешительности.

— Вы знаете, я, как мисс Брустер и миссис Редферн, не большой любитель заниматься альпинизмом на вертикальной лестнице!

— Тогда поедем туда на лодке.

Пуаро вздохнул.

— А лодку не переносит мой желудок!

— Да вы шутите! Сейчас такая прекрасная погода, и море совершенно спокойно. Вы не имеете морального права нас бросить!

Эркюль Пуаро все еще колебался, не зная, каким образом ему лучше отправиться в эту экспедицию, когда, осторожно стукнув три раза в дверь и приоткрыв ее, миссис Касл сначала просунула в образовавшийся проем сложное сооружение своей прически, а затем и свое лицо до предела «комильфо».

— Умоляю вас простить меня за беспокойство, — сказала она, — но мистер Лейн, пастор, только что вернулся, и я думаю, что вам захочется это узнать.

— Благодарю вас, миссис Касл. Мы сейчас же примем его.