Томек в стране фараонов

Пока освежеванный баран варился в котле, все расселись вокруг костра. Вскоре к ним присоединились жители ближайшей деревни, из которой, как оказалось, был родом один из матросов. Неведомо откуда появились музыканты. Играли дудки и флейты из тростника, рейс ритмично постукивал по дарбуке – обтянутому бараньими шкурами бубну, что до сих пор без дела стоял на палубе. Пиликала рабаба – арабский смычковый музыкальный инструмент. Остальные просто хлопали в ладоши. Самый молодой вошел в круг и начал танец, называемый в Верхнем Египте саиди. Вообще-то, он стоял на месте, а в ритм музыке двигалось все его тело. Понемногу к нему присоединились и другие. Из европейцев в танце участвовал один Новицкий, в умениях совсем не уступая хозяевам этой земли.

Празднество продолжалось почти до утра, однако Томек и Салли, а с ними и Новицкий удалились пораньше из-за Патрика. Несмотря на заверения капитана, что дальше все пойдет без осложнений, Томек запретил оставлять парус на ночь. С той поры они часто ночевали в палатках на берегу. Путешествие из-за этого замедлилось, зато стало безопаснее.

IX

Драма на солнцепеке

Абир, Смуга и Вильмовский вместе с купеческим караваном покидали плодородную, изрезанную каналами долину Нила. Небольшой, состоявший из десяти верблюдов караван мерно следовал по пустынной дороге. Животные шествовали цепочкой, с вытянутыми шеями, как-то совсем незаметно преодолевая расстояния. Во главе каравана следовал почти сросшийся с верблюдом старый араб. Он то и дело заводил заунывную меланхоличную песню. Ему вторил звон колокольчика, свисающего с шеи замыкавшего процессию дромедара[101].

Путь пролегал мимо нескончаемых полей и селений феллахов, мимо серых, слепленных из ила мазанок с плоскими крышами и крохотными окнами. Притягивали взгляд узкие, тянувшиеся ввысь подобно минаретам белые башенки голубятен, они придавали деревенькам феллахов Нижнего Египта какое-то особое своеобразие. Южные стены лачуг были облеплены лепешками из навоза и голубиного помета, смешанных с соломой и глиной. После сушки они становились единственным в этих местах топливом.

На пересеченных каналами пахотных землях как раз начиналась уборка клевера, льна и пшеницы, их вязали в снопы и переправляли по каналам. Рос и хлопок – белое золото Египта. Женщины в длинных черных одеждах, сидя на полях с полунагими детьми, заботливо укрывали за земляными валами хрупкие коробочки хлопка, поворачивали коробочки поменьше к солнцу, пололи и рыхлили землю, с необыкновенным терпением и тщательностью осматривали листики, уничтожая мелких вредителей.

Во время стоянки Абир рассказывал Вильмовскому, как важно для Египта возделывание хлопка и как оно трудоемко.

– За лето мужчины еще не раз будут поливать эти кусты с желтыми цветами. К уборке приступают, когда начинают лопаться коричнево-черные коробочки. Стебли срезают, женщины отделяют белые пушистые комочки хлопка от коробочек, а дети собирают в корзину обрезки. Очищенный хлопок ждет торговца из Каира или Александрии. Затем следует продолжительный торг, чем он длиннее, тем для феллахов лучше. Крестьянин – в красной феске и голубой рубашке – пытается доказать, что его хлопок превосходен, а торговец то и дело обнаруживает в нем какие-то изъяны, в то время как он должен быть безупречно белым и блестящим. Они взаимно убеждают друг друга, шутливо препираются, бранятся, но в конце концов приходят к согласию. Собравшиеся вокруг соседи хлопают в ладоши, общинный писарь составляет договор: столько-то за хлопок, столько за масло и корм для скота из семян.

– Хлопок – основное достояние Египта? – Вильмовский старался поддержать интересный для него разговор.

– Совершенно верно! Особенно со времен Мухаммеда Али и Гражданской войны в Америке[102]. Ради хлопка, ради его орошения возведена плотина в Асуане. Старой системы бассейнов, что известна с незапамятных времен, уже не хватает.

– А в чем состояла эта система?

– Долина Нила поделена поперечными каналами на прямоугольные поля разных размеров. От пустыни ее ограждал защитный вал. В период разлива реки вода текла по каналам на поля, затапливая их на высоту один-два метра, и так стояла пятьдесят дней. Затем вода спадала, уходя тем же путем в Нил, а на полях оседал плодородный ил.

– Интересно, а когда начинался разлив реки?

– Летом она называется «нили» – период разлива. Здесь этот период начинается в июле, а на юге страны – на пятьдесят дней раньше. Праздник разлива отмечали радостно, шумно, ни дать ни взять карнавал в Венеции. Наивысший подъем воды отмечался в сентябре, затем она постепенно спадала. Весь период разлива продолжался около ста дней.

– Это значит, что сейчас Нил должен быть мелким? – спросил Вильмовский.

– Верно, как раз с марта до июня уровень воды в реке самый низкий, – ответил Абир.

– А что бывает, если в один из годов уровень Нила оказывается слишком низким?