Томный дух болотного зверя

Десяток ступеней этого сооружения способен был вознести поднявшегося по ним человека на добрых пару метров вверх. Тактически подобное действие ставило любого из людей в выгодное положение, если он решил оглядеться или высмотреть кого-то. Ведь с такой высоты, освещаемые светом полумесяца топи, должны были просматриваться намного дальше и лучше, чем снизу. Вдруг, ей посчастливится увидеть Купера, идущего, скажем, где-то далеко впереди по тропе? Тут, конечно, сам собой напрашивался идиотский вопрос: зачем ему понадобилось бродить ночью по болоту? Но и ответ получался под стать интересу: как говорится, — черт его знает?! Этот профессор и раньше был чуть-чуть «того». Ведь, разве полностью нормальному человеку, по своей воле, захотелось бы лезть сюда через все встретившиеся на пути неудобства и потусторонние ужасы? А сейчас он, наверное, вообще сбрендил от счастья, когда ему удалось прорваться к месту своего вожделенного эксперимента. Наверняка, именно в связи с экспериментом он куда-нибудь и залишился. Может, размечает какие-нибудь точки… отсчета или чего ему там нужно…

Юля вскарабкалась на первую ступеньку.

Та оказалась высокой, а лестница очень крутой. Чтобы ее использовать, приходилось высоко поднимать ногу, а после продвижения вверх балансировать руками, дабы удержать теряющееся равновесие.

Единственную радость доставляло то, что умение карабкаться на алтарь приходило быстро и, вот, пятая и шестая ступеньки оказались позади.

Уже с этой высоты девушке чувствовалось, насколько она возвышается над болотом.

Юля быстро огляделась, и ей, на мгновенье, опять стало страшно.

Кругом была ночь, а в ней витали ночные ужасы.

«Надо думать о своей задаче и страх уйдет», — опять попыталась она настроить себя на нужный лад, но, тем не менее, с опаской напрягла слух.

Где-то справа булькнул болотный газ, а позади, вдруг, заверещала какая-то птица.

«А птица ли это была?» — подумала девушка, чувствуя, что у самой душа понемногу уходит в пятки.

В ответ на испуг, у нее сразу возникло желание побыстрей оказаться на вершине алтаря. С высоты все происходящее внизу обычно кажется игрушечным и незначительным.

«Вот именно, только кажется», — отметила Юля.

Но для самоуспокоения сейчас срочно требовалось любое средство, даже такое безосновательное и иллюзорное.

Собрав все силы, и чуть не растянув от этого икроножные мышцы, девушка сделала несколько последних шагов наверх.

Вершина алтаря представляла собой небольшую ровную площадку, края которой имели невысокие отбортовки. Из-за этих отбортовок пол сооружения оказался изрядно затенен. Тень была настолько густая, что Юля даже испугалась: как бы не провалиться в какую трещину или дыру, если нечто подобное окажется там, а она, случайно, туда наступит. Ко всему прочему, из-за наличия «бортов» пространство площадки походило либо на кузов маленького грузовика, либо на… гигантский гроб. Вот, только гробы или кузова изготавливаются из дерева или металла. Ну а тут все было сделано только из камня, — и пол, и края…

— Края удержат кровь… — услышала Юля чей-то сдавленный шепот.

Неимоверный ужас мгновенно пригвоздил ее к месту.

Не в силах больше сделать ни шагу, она наблюдала за тем, как из образуемой отбортовками алтаря тени выплывает фигура лежавшего там до этой секунды существа…

Существо вынырнуло оттуда и схватило ее одной рукой за волосы, зажав несколько локонов, будто в тисках.

Юля страшно закричала.

Но еще сильнее она завопила, когда увидела, что в другой своей руке существо держит огромный нож-заспинник, и имеет лицо ни кого-нибудь, а Джона Купера.

Он стоял перед ней, с маниакальным блеском в глазах и явно чудовищными намерениями…

6

Виктора во сне мучил кошмар.

Сначала ему снилось, будто он в Вологде, — садится на автобус, который должен доставить его в Череповец.

Путь на автобусе от одного города до другого оказывался каким-то, по странному, коротким и необременительным. Но чего только не бывает во снах, пусть даже в плохих?!

После того, как Виктор приехал в Череповец, он пошел к своему гаражу, взял там собственную машину и поехал в Конино, вернее, — за поселок, — на кладбище, где его не так давно попросил остановиться, желавший выпить водки Ананьев…

«Жалко, даже цветочков не купил», — думал он весь путь до этого богом забытого места, не осознавая, правда, зачем ему цветы (ведь, насколько парень знал, никого из его родственников или друзей здесь никогда не хоронили).

У него, правда, возникла мысль, не был ли тут похоронен Ананьев, когда его… растерзанное оборотнями тело, нашли, наконец, люди.

Но, стоило ему доехать до кладбища и увидеть стоящую около первой же могилы скамейку (ту самую, на которой их с Борисом Михайловичем застукала во время разлития водки по стаканам внезапно появившаяся Ира) то и это предположение оказалось неверно.

На лавке (почему-то изрядно растянувшейся по длине), в рядок, сидели: Борис Михайлович, Алексей, Лёга, Мишка, Андрюха и даже Бэн. Они слепо смотрели сквозь парня, будто не замечая его.