Тополь стремительный (сборник)

Таких стихов от Гирдла остались сотни. Их декламировали на свадьбах и крестинах, пели на простые мотивы. И выпало Гирдлу счастье быть знаменитым при жизни, уважаемым и популярным. Его почитали, не потому что Гирдл вел за собой, а потому что шел за почитателями, выражал их точку зрения на жизнь: «Человек живет для будущего, а будущее — это дети. В детях счастье, много детей — много счастья».

Результат нетрудно угадать. Прирост населения на Астрелле был завидный. Число жителей увеличивалось вдвое в каждом поколении. Удвоение за четверть века, за столетие народонаселение выросло в 16 раз, за полтора века — в 64 раза, через два перевалило за триста тысяч.

И тут встала перед астреллитами проблема, которая у нас на Земле находится в ведении географии: проблема природных ресурсов, их учета, подсчета и расчета.

Снова вспоминается совет Владимира Ильича Богданову: написать роман о том, как хищники-капиталисты разорили Землю дотла. Для Земли это был бы роман-предостережение.

У нас капиталисты не успели разорить Землю. Вдаг уже приближался к разорению, об этом говорилось выше. В те времена при Здарге Астрелла была просторным вольным парком» но на крошечном астероиде циклы развития завершались быстрее: всего полтора века понадобилось, чтобы плотно заселить просторный парк. Противоположности сходятся. И хищник-расточитель, и нерадивый лентяй остаются ни с чем. Хищники, безрассудно разбазаривающие природу, вскоре доходит до самого дна. Инертно-пассивные, лениво скребущие поверхность, столь же быстро соскребают пенки.

Там, где три тысячи разгуливали на просторе, триста тысяч толкали друг друга. Ласах мог выделить сотню гектаров скульптору-чудаку: пусть тешит душу, высекая брови и носы из утесов! Теперь вокруг недоделанного идола ютилась сотня правнуков скульптора. Там, где один тосковал в одиночестве, сотня вынуждена была урезывать себя, экономить даже на питании.

Гирдл еще мог воспевать поджаристые отбивные, нежно-розовый ростбиф, заманчивый запах окорока, истекающего соком на вертеле. Но когда поля маловаты, уже нет возможности скармливать зерно скотине, расточительно превращающей добрую половину пищи в кости, рога, копыта и навоз. И вот, изображая необходимость добродетелью, астреллиты сделались убежденными вегетарианцами. Врачи говорили теперь, что мясо вредно, перегружает желудок, отравляет организм продуктами распада, сосуды засоряет солями. Воспитатели вспомнили, что животные тоже хотят жить, а привычка к пролитию крови развивает в детях бессердечие. В общем моральный или вынужденный отказ от мяса сэкономил процентов двадцать зерна. Но население увеличивалось вдвое за четверть века.

Появился обычай, позже он стал правилом, а затем и законом: не жениться, пока не приготовил участок для пропитания семьи. Земледелие, как известно, требует пологих, более или менее ровных полей, в особенности озерно-болотное земледелие, к которому привыкли уроженцы Вдага. Некогда при Здарге площадки выравнивали ульда-плавителями. Но при пчелах техника была искоренена и за полтора века начисто забыта. Ныне астреллиты долбили скалы киркой, почву носили на носилках. Чтобы сделать террасу на горном склоне, создать огород в несколько соток, надо было работать много лет. Младенец еще чмокал соской в колыбели, а отец уже долбил камни ломом, чтобы не задерживать будущей свадьбы.

Времена Гирдла ушли в прошлое. Сам он давно смежил очи, окруженный многочисленными внуками. Гирдла чтили и потомки, но больше по традиции. Властительницей же дум поколения стала поэтесса Нонна. Самопожертвование было ее излюбленной темой. Например: друзья любят одну девушку, чона выбрала безземельного; благородный соперник желает ей счастья и отдает свой наследственный участок избраннику.

Сестра отдает участок сестре, подруга подруге, родители убивают себя, чтобы не оттягивать счастье детей. Длинные и сентиментальные поэмы Нонны вызывали восторг и слезы умиления, влюбленные девушки заучивали их наизусть. Едва ли кто-нибудь из них собирался жертвовать своим приданым, вероятнее, они мечтали, чтобы жертву принесли им.

Горькая нужда и тут изображалась доблестью. Врачи уверяли, что раннее супружество расшатывает неокрепший организм, высасывает соки мозга и пресекает умственную деятельность (как будто она остро необходима для долбежки камней). Воспитатели предостерегали против чрезмерного увлечения телесными радостями, хулили невоздержанных, призывали к радостям духовным. Был даже создан Орден Чистой Духовности. Члены его давали обет безбрачия, отказывались от своего надела в пользу неимущих сирот.

От культа многодетности к культу безбрачия — любопытный разворот. Полная переоценка ценностей!

Возможно, переоценка эта прошла бы плавно и незаметно, если бы не впутался тут доктор Дэнтр с его потрясающим открытием.