Тополь стремительный (сборник)

Бессмертие проблематичное, но без трудов, без необходимости сегодня ломать голову, изобретая новые способы прокормления.

Астреллиты поддержали поправку насчет духовности.

И Эпоха Чистых Радостей кончилась, неприметно началась новая — Эпоха Высокой Нравственности.

Именно нравственность считалась качественным началом у астреллитов. Все остальные начала осуждались и подавлялись.

Запреты стали главным содержанием эпохи. Тот организовал гонение на искусство, на изобразительное прежде всего, поскольку оно привлекало внимание к красотам жизни, уводя от нравственного совершенствования. Танцы осуждались тоже как пустая трата сил, которые с пользой можно употребить на дробление камней. По той же причине осуждался спорт (игрища). Тот говорил, что нравственный астреллит целиком выкладывается на работе, он не может прыгать попусту как бесенок.

Но строже всего запрещалась наука (суемудрие), отвлекающая от нравственного самоочищения. Школа свелась к минимуму: грамота, сложение, вычитание. На всех остальных уроках дети твердили наизусть целые главы из «Откровений» Тота, бубнили, не понимая, не вдумываясь, щеголяя механической памятью.

И рек Здарг-спаситель: «Человек рожден для счастья». Ты же, Тот, вразуми непонятливых. Толкуй: «Счастье духа в чистоте. Радость же телесная — позор, чревоугодие и блуд».

И детишки тоненькими сюсюкающими голосками пищали что-то про чревоугодие и блуд.

Вот ирония истории: Здарг в роли христосика-наставника.

Вышел бы из могилы, как хохотал бы. И вразумил бы Тота хорошим пинком пониже спины, не постеснялся бы.

Увы, мертвые молчат, и пророки приписывают им все, что вздумается.

Постепенно все книги, кроме «Откровения», были изъяты.

Казалось бы, Астрелле с ее искусственной атмосферой, искусственной гравитацией и искусственным солнцем технические знания были необходимы. Но их свели к минимуму — к инструкции. И дежурные твердили наизусть эти инструкции, перефразированные в духе «Откровений»: «…Если же на вечерней заре солнце, отвернув свой лик, показало черную косынку, с молитвой нажми левый алый кружок на священной доске Здарга Великого и не отпускай кружка, пока велением всемогущего Здарга черная косынка исчезнет с глаз твоих и лик солнца засияет благостно».

Так излагалась поправка, необходимая для центрирования солнечного диска. Черная косынка — тыловая нераскаленная часть.

Кровь не терпит застоя; застой — это загнивание. Не терпит застоя природа, и техника тоже не терпит. Существование Астреллы зависело от технических устройств. У нее было искусственное солнце, искусственная гравитация, искусственная атмосфера с синтетическим небом из самозарастающей пленки. Два века все это поддерживалось автоматически, по инерции, не проверяясь, не ремонтируясь. Изнашивалось без обновления. И должно было сдать когда-нибудь. Одно раньше, другое позже.

Сдала гравитация.

Еще Здарг установил, что повышенное тяготение неустойчиво, склонно к самораспаду. При всех гравистанциях с самого начала ставились автоматические устройства, предупреждающие переход в критический режим. Имелось, кроме того, и ручное управление на случай, если автоматы не сработают.

И к тому прилагалась инструкция, составленная для инженеров с высшим образованием и с головой на плечах.

Но в эпоху Тота инструкция излагалась так: «Если Здарг Всемогущий чудотворно вселил в твое тело невиданную легкость, если монета не успевает упасть со стола на пол, пока ты произносишь «Тот мудрее всех», нажми с молитвой рычаг черного щита (молитвой в данном случае измерялось время. — Прим. авт.) и не отпускай рычаг, пока не исчезнет наваждение».

Так вот, с некоторых пор рычаг перестал помогать.

Почему перестал помогать, можно лишь гадать сейчас.

Возможно, очередной блюститель рычага ощущал легкость от вина, а не от чудес Здарга, жал и жал на рычаг, пока не испортил. Возможно, виновато было не вино, а благочестие; полагая, что избыток религиозного рвения не повредит, блюстители нажимали с пятью молитвами вместо одной. Может быть, сыграло роль время, усталость металла, сырость, ржавчина.

Но так или иначе гравитация стала таять, и Астрелла начала возвращаться в свое первобытное состояние — в ранг обыкновенного астероида.

Сначала жители даже радовались. Легче стало работать, легче оттаскивать и перекатывать валуны. «Здарг-милостивец сжалился и облегчил наш труд», — говорили они. Оптимисты ждали, что заодно и скалы станут мягче, вскоре можно будет резать их ножом.

Вышло, однако, иное. Здарг-милостивец облегчил не только труд, но и амбары. Колосья вытянулись выше головы, видимо, их высота регулировалась весом, давлением на корни. Тощие стебли оказались непрочными, хлеба полегли. Зерна не вызрели или осыпались. Астрелла встала перед угрозой всеобщего голода.